Впрочем, не бесследно. Впереди, среди камней, Брэк рассмотрел светлое пятно. Преодолевая страх, он подошел поближе, оглядываясь на каждом шагу и сжимая в руке меч.
Встав на одно колено, он протянул руку, но не смог заставить себя дотронуться до того, что осталось от Сивикса.
Перекрученная высушенная оболочка. Сухая, как пергамент, кожа, под которой осталась лишь ничтожная доля такой же выжатой плоти. Что-то высосало из тела всю кровь, мясо и кости, оставив от человека одну оболочку, не толще запястья Брэка. Преодолев ужас и отвращение, варвар дотронулся до щеки мертвеца — словно потрогал бумагу. Приподнятая рука выскользнула из его пальцев, как пустой рукав.
Больше Брэк этого выдержать не мог. Он едва успел отвернуться, как его вывернуло наизнанку.
Он посидел немного, отвернувшись, а затем собрался с силами и вновь протянул руки к останкам своего недавнего врага. То, что он заметил на этот раз, заставило его вновь отдернуть руки.
На голени Сивикса явно выделялись три черные точки — три вершины невидимого равностороннего треугольника. Тот же самый знак смерти, который был на плече мертвой матушки Миль.
Множество вопросов, не находящих ответа крутилось в голове Брэка. Что представляла собой тень, убившая Сивикса? Был ли это какой-то демон или некая злая сила, жаждущая смерти? Сам не зная почему, Брэк вдруг вспомнил бесстрастное, словно отчеканенное на медали, лицо Кая. Он вспомнил, как Кай, склонившись к Сивиксу, о чем-то шептался с бывшим старшим погонщиком.
Это же какая-то чушь! Что общего у благородного принца Джовиса с этим ничтожеством? Их в последние дни все видели вместе. Не в этом ли была причина того, что Сивикс в последнее время стал еле двигаться, почему именно он стал жертвой... неизвестной твари, в то время как капитану Горзофу удалось уйти невредимым?
Потеряв много крови и страшно устав в схватке с чудовищем, Брэк был близок к обмороку. Собрав все силы, он встал, поднял с земли то, что осталось от Сивикса, и швырнул в ближайшую яму.
Оболочка человеческого тела легла на пузырящуюся поверхность, словно кукольный костюм. Не прошло и нескольких секунд, как вынырнувшее на поверхность щупальце утащило изуродованный труп в глубину.
Страшная, кровавая ночь.
Брэк поспешил обратно к Илане, все еще лежавшей без сознания.
«Ну что ж, — подумал он, — по крайней мере, теперь ясно одно. Если в пустыне Логол обитает какой-то демон, охотящийся на тех, кто пытается пересечь его владения, то радости мало — это чудовище следует за их караваном».
Брэк ощутил дикий приступ ужаса и безотчетное желание закричать, побежать куда глаза глядят. Ему стоило большого усилия воли прогнать прочь это чувство.
Да, быть может, за ним, одиночкой, демон не стал бы охотиться, рискуя упустить более солидную добычу. Но Брэк не мог себе позволить именно сейчас бросить караван, старого Хадриоса и его дочь.
Проходя мимо скал, из-за которых появилась смертоносная тень, Брэк отвернулся; с его лба струйками стекал ледяной пот.
Илана была жива и невредима. Брэк поднял ее, положил себе на плечо, затем подобрал меч и направился обратно к лагерю.
За его спиной все так же мерзко лопались пузыри, испускающие желтый светящийся газ. Где-то впереди в лагере раздались тревожные крики, и на встречу Брэку двинулись люди с факелами в руках.
Глава 5
ЗЛОВЕЩАЯ РЕКА
— Пятьдесят ударов.
Произнося эти слова, старый Хадриос смотрел в небо. Помолчав, он опустил глаза и добавил:
— И смотри мне — чтоб бил как следует!
Погонщик по имени Кес, к которому обращался хозяин каравана, нервно теребил в руках длинный кнут. Чуть поодаль стояла часть его товарищей, впрочем не выражавших особой радости по поводу предстоящего зрелища. Большинство же погонщиков предпочли вообще не присутствовать при наказании, место для которого было выбрано на почтительном удалении от лагеря.
Ветер зло швырял песчинки в лицо Брэка. Где-то поодаль заревел мул. Подошедший брат Поль стоял лицом к наказываемому, но не смотрел ему в глаза.
Пальцы монаха сжимали маленький каменный крест, губы беззвучно шевелились. «Наверное молится своему Безымянному богу», — с отвращением подумал Брэк.
— Вы сами будете считать, хозяин? — спросил Кес.
— Да, — ответил Хадриос. — Начинаем. И — рраз!
Первый удар кнута оставил красную полосу на голой спине капитана Горзофа.
Рыжебородый разведчик каравана лежал на животе. Его связанные руки и ноги были притянуты веревками к четырем вкопанным в песок кольям. Кутаясь в плащ и надвинув пониже капюшон, Брэк не видел глаз капитана. Но он заметил, как напряглись мышцы на спине и шее Горзофа, когда кнут взлетел для второго удара.
— Два! — отчеканил Хадриос.
Брэк не был в восторге от зрелища наказания. Он бы предпочел другой способ свести счеты — поединок. Но Хадриос на правах хозяина каравана взял дело в свои руки. Брат Поль, сложив руки на груди, стоял и глядел в небо, вновь затянутое тучами.
Кожу Брэка пощипывало и жгло в тех местах, где на его раны были наложены повязки с целебными мазями. Вслед за монахом варвар тоже поднял глаза к небу и стал гадать, когда же разразится ураган — Срывающий Скальпы. Судя по тучам — если не сегодня, так завтра.
Брэк не то чтобы очень хорошо разбирался в местных погодных приметах. Просто он был во власти мрачной уверенности: если что-то плохое может произойти с этим караваном, оно произойдет обязательно.
— Четырнадцать!
Кнут равномерно поднимался и опускался, что нисколько не радовало Брэка, а наоборот, укрепляло в нем предчувствие еще больших неприятностей. Горзоф — человек хитрый и умный. Но он просчитался, вернувшись в лагерь как ни в чем не бывало, в полной уверенности, что Брэку не выбраться живым из дьявольских ям.
Еще один удар.
— Двадцать пять!
На сорок первом ударе капитан застонал. Хадриос поднял руку.
— Хватит.
Капитан Горзоф резко выдохнул. Подойдя к нему, хозяин каравана сказал:
— Слушай меня внимательно, Горзоф. Если еще раз ты поступишь так, как этой ночью, — я прикажу забить тебя до смерти. Ясно?
Рыжебородый простонал нечто, напоминающее утвердительный ответ. Его спина была исполосована следами кнута, но раны не были по-настоящему глубокими. Несмотря на указания Хадриоса, Кес орудовал кнутом не в полную силу, понимая, что Горзоф останется в караване, и опасаясь его мести.
Хадриос развернулся и пошел к лагерю.
— Развяжите его, — бросил он напоследок. Кес достал нож, но Брэк преградил ему путь. — Я сам.
Кес и остальные погонщики ушли вслед за хозяином. Оставшись один на один с Горзофом, Брэк наклонился и стал разрезать толстый узел на связывавшей руки капитана веревке.
Глаза Горзофа не выражали ничего. Сломался он или просто затаил свой гнев — этого Брэк не знал, но предполагал последнее.
Распутав веревки, варвар посмотрел в глаза капитана.
— Это была не моя идея, — сказал он.
— Думаешь, мне от этого легче? — безучастно ответил капитан.
— Я просто хочу, чтобы ты знал. Когда я хочу свести с кем-то счеты, как это хотел сделать ты сегодня ночью, я не нападаю со спины, из засады. И кнут против связанного — тоже не мое оружие. Хадриос узнал о случившемся не от меня.
— Илана разболтала?
— Какая тебе разница?
Капитан не ответил. Помолчав, он спросил:
— А Сивикс?..
Брэк отвел взгляд:
— Убежал. Исчез.
Точно так же он соврал Хадриосу и всем остальным.
Всю ночь варвар ломал голову над тем, правильно ли он поступил, скрыв то, что видел.
Сказать Хадриосу, что чудовище, демон — или как там назвать эту тварь — вновь нанесло удар? Что толку? Может быть, удастся выяснить кое-что, и тогда уже можно будет поделиться со стариком. А сейчас Хадриос ведь тоже не сможет предложить ни чего, никакой защиты от неведомой опасности.