Байдевин сделал движение, словно хотел оттолкнуть то, что попало к нему в руки, но Норисса сделала маленький шаг вперед и повелительно сказала:
- Не бросай их здесь, я еще не покончил со своей едой. Унеси это отсюда! - и она подтолкнула гнома к дверям.
Байдевин выбежал из залы, преследуемый запахом болота и криками толпы. Пэшет медленно опустился на свое место.
- Да ты, братец, привез мне странствующего волшебника!
Норисса покачала головой:
- Я вовсе не волшебник, мой господин. Этому простому трюку научила меня одна старая мудрая женщина, у которой не было денег, чтобы заплатить мне за помощь, которую мне случилось ей оказать. Я подумал, что это может развеселить вашу милость.
Пэшет задумчиво наклонил голову и сказал:
- Этот трюк может очень пригодиться моей армии, юный Норен. Ты не думал об этом?
- Каким образом, мой господин?
Джаабен нетерпеливо перебил их:
- Только представь себе, какое преимущество получит наше войско, когда все продовольствие противника превратится в жаб и крыс! Или их оружие! Человек, который умеет проделывать такие фокусы, может быть очень важен для военных целей.
Норисса вернулась на свое место, виновато улыбаясь.
- Очень сожалею, но я не являюсь таким человеком. Мой трюк - это обычная иллюзия, которая сохраняется до тех пор, пока я нахожусь поблизости, и до тех пор, пока те, кто видят это, верят в реальность того, что они видят. Стоит только попристальнее всмотреться в предметы иллюзии, как обман рассеется.
- Стало быть, те предметы, которые ты вручил моему гному - это просто мясо и хлеб? - тихо спросил Пэшет, рассматривая замысловатый подсвечник на дальнем конце стола.
- Так и есть, мой лорд, - отвечала Норисса. - Но мне кажется, что твой гном поостережется есть мясо, которое только что шевелило в его руке мокрыми лапками.
В огненно-рыжей бороде Пэшета появился узкий черный провал - Пэшет улыбнулся.
- Все равно, это довольно полезная вещь, которую следует знать. Я хорошо заплачу тебе. Норен, если ты научишь меня твоему фокусу.
- Я не могу принять денег, мой господин, но я готов задержаться здесь на один день, чтобы обучить этому приему достойного человека.
Пашет радушно улыбнулся, а Норисса подумала, как бы ей выбраться из замка до восхода солнца.
Остаток вечера прошел в ленивой беседе с офицерами. Норисса развлекала их зрелищами воображаемых сокровищ, эротическим парадом крошечных женщин га'хи, промаршировавших прямо по столу, и другими иллюзиями, но ни на мгновение ее не оставляло ощущение того, что Пэшет исподтишка внимательно за ней наблюдает.
Далеко за полночь Нориссу наконец отвели в спальню. Это была большая, обставленная дорогой мебелью комната, один конец которой занимала пышная кровать с настоящим перовым матрацем. В камине жарко горел огонь, а стены были задрапированы богатыми гобеленами. Темный каменный пол был расцвечен яркими ткаными циновками.
Норисса остановилась посреди комнаты, продолжая раздумывать над проблемой, которая занимала ее на протяжении всего предшествовавшего вечера. Даже если Пэшет был военным гением, то как могло ему удаться захватить всю эту долину, не вызвав ни гнева соседей лордов, ни гнева короля? Очевидная ненависть слуг к Пэшету и его приближенным тем не менее служила подтверждением хвастливым заявлениям Джаабена о том, что долина была завоевана и покорена лордом Пэшетом, однако пока она путешествовала через долину, она ни разу не встречала никаких следов войны. Не было ни разрушенных домов, ни сожженных посевов, ни свежих могил людей, павших в битве с напавшей на долину армией.
Рассматривая комнату, Норисса продолжала думать об этом, до тех пор пока не убедилась в том, что она одна и за ней никто не подсматривает. Затем она заперла дверь и сняла башмаки. Она легла, не раздеваясь, и сохраняла иллюзию внешнего облика Норена до тех пор, пока покрывало не укрыло ее от посторонних глаз. Раздеваться было, по ее мнению, просто ненужной тратой времени. Норисса собиралась отдохнуть самую малость, до тех пор пока обитатели замка не улягутся спать, а затем попытаться незаметно покинуть замок. Пэшет был достаточно дружелюбен, но она понимала, что если все то, что говорил о предстоящих завоеваниях Джаабен, является правдой, то ее никогда не отпустят по-хорошему.
Усилия, потраченные на демонстрацию иллюзий, не прошли даром: голова раскалывалась от тупой, ноющей боли. К тому же глубоко внутри нее продолжал звучать таинственный голос, зовущий ее дальше на восток; этот голос все время перебивало Знание, предупреждающее ее об опасности, и Норисса была совершенно истощена борьбой с этими голосами.
"Я прилягу на минутку, - пообещала она себе, - пока все заснут". Однако после всех тех ночей, которые она провела на холодной земле в лесу или на жестких скамейках постоялых дворов, мягкая перина оказалась слишком сильным искушением, чтобы с ним бороться. Вопреки всем своим тревожным мыслям и переживаниям, Норисса моментально и крепко уснула.
Норисса проснулась в полной темноте. Только в камине едва тлели угли, да тонкий лучик лунного света пробивался сквозь неплотно задвинутую штору. Норисса лежала неподвижно, пытаясь определить, что же разбудило ее.
Со стороны камина послышались чьи-то осторожные шаги, и темная фигура пересекла полоску лунного света. Норисса узнала силуэт гнома. Стараясь не выдать себя ни легким движением, ни изменением ритма дыхания, Норисса сжала в ладони край покрывала. Когда гном приблизился вплотную, Норисса неуловимо-быстрым движением накрыла его покрывалом с головой и повалила на пол. Гном не сопротивлялся, и Норисса, усевшись на него верхом, стащила покрывало с его головы.
- Ты играешь в опасные игры, гном. Что привело тебя в такой час в мою спальню?
- Я пришел предупредить тебя. - Голос гнома был тихим, но решительным. - Если хочешь дожить до завтрашнего вечера, то ты должен немедленно бежать из замка.
- Почему же ты пришел предупредить меня? Кто я для тебя?
- Ты был добр ко мне, и я решил отплатить тебе добром за добро.
Норисса снова вызвала к жизни внешний вид Норена и встала. Гном уселся на полу, наблюдая за тем, как Норисса раздвигает тяжелые шторы на окне. Лунный свет блеснул на кинжале в ее руках. Несмотря на серьезность ситуации, Норисса позволила себе заметить:
- Разве это доброта? Я же выставил тебя дураком перед хохочущей толпой, всучив тебе вместо ужина какую-то мерзость?! Ты странный человек, Байдевин. Я вовсе не уверен, что мне бы хотелось дождаться от тебя благодарности за мое "добро".
Легкая улыбка промелькнула на губах гнома.
- Странно то, как твоя "мерзость" волшебным образом превратилась в весьма аппетитную еду, стоило мне только выйти за дверь. И еще более странным является то, что Пашет поместил тебя в эту спальню, как дорогого гостя, в то время как он собирается завтра же утром заточить тебя в темницу.
- В темницу? За что? Мне показалось, что он просто очень хочет научиться моему фокусу.
- Ему ни к чему учиться каким-то там фокусам, раз в его распоряжении имеется настоящий колдун. Его имя - Тайлек, и, поверь мне, твои фокусы для него - не больше чем детская забава. Не думаешь же ты в самом деле, что только твоя находчивость и сообразительность были теми причинами, по которым тебе так легко сошли с рук все те вольности, которые так больно задели гордость Пэшета?
- Я подозревала, но... - Норисса пожала плечами. - Кто такой этот Тайлек?
- Тайлек - это придворный волшебник Пэшета. Но теперь у меня нет времени рассказывать. Пойдем со мной - расскажу по дороге.
Гном попытался подняться, но острие кинжала оказалось возле его подбородка.
- Не так быстро, гном. Куда мы пойдем и зачем?
- Прочь из замка, из поместья. Ни один из чужеземцев, ступивших в обеденный зал Пэшета, не остался в живых. Их всех сажают в темницу на следующее утро, а потом отдают Тайлеку. Он их убивает, но медленно и со вкусом. Тайлек разыскивает кого-то особенного и старается исключить все возможности того, чтобы этот кто-то был предупрежден.