опорным колоннам толщиной в несколько метров тянутся широкие трещины.
Падение башни – всего лишь вопрос времени.
Похоже, что ни это, ни наличие поблизости известного опорного пункта Ультрадесанта не
тревожит Малока Карто, который ведет маленький отряд в заваленный трупами атриум.
Ударная волна от сражения машин в трех километрах отсюда, у канала Ниансур, выбила
гелиотропные окна строения, и обожженные тела покрыты потемневшим от пепла
стеклом, которое отбрасывает изменчивые отражения.
Эриэш Кигал и его терминаторы почти не говорили с того момента, когда забрали оружие
у распадающихся на части воинов-культистов. Зу Гунара еще менее общителен, и Хол
Велоф начинает чувствовать себя все меньше командующим и все больше попутчиком.
– Зачем мы здесь? – спрашивает он, остановившись среди трупов. На него таращится
шелушащийся череп, который почернел и покрыт рытвинами. Челюсть отвисает от
создаваемой шагами вибрации.
Хол Велоф давит его сапогом.
– Ты задаешь вопрос, который будоражил величайшие умы с тех пор, как человек только
научился ходить на двух ногах, – отвечает Карто. Он выставляет руку для опоры, словно
устал от путешествия по разбитым внутренним районам Калта. Доспехи работают с
нагрузкой, сдерживая наиболее опасное излучение, и вскоре энергоконденсаторы в ранцах
придется перезаряжать.
И тем не менее, все перенесенное совершенно не смогло утомить Темного Апостола.
Хол Велоф только теперь осознает, что при Карто больше нет его посоха с символом
Октета.
– Ты знаешь, о чем я, – произносит командующий. – Здесь. В этом здании. Зачем?
Карто вытягивает шею вверх, глядя сквозь громадный просвет в центре сооружения. Хол
Велоф следит за его взглядом. Пыль и частицы стекла кружатся в свете, сочащемся через
разбитые окна, и образуют странные узоры, спирали, петли и намеки на недосягаемые
фигуры. На кратчайший миг Хол Велоф что-то видит в танце пылинок, но оно ускользает
от восприятия, даже когда кажется заметным.
– Мы здесь, чтобы кое-что увидеть, – говорит Карто, как будто это все объясняет.
– Что увидеть? – требовательно спрашивает Хол Велоф. Его рука охватывает обтянутую
кожей рукоять меча. Ему уже безразлично, нападут ли на него бормочущие тени. Он
просто хочет получить ответы.
– Момент истории, – произносит Карто и поднимает руку, предупреждая еще один
всплеск злобы из-за загадочного ответа. – Вопреки верованиям некоторых, вселенная не
лишена своеобразия. Это великая мелодрама, гобелен последствий, имеющих как
рукотворное, так и небесное происхождение. Большинство из них малы, и их легко не
заметить, но некоторые имеют галактическое, даже вселенское значение. И если такие
драмы нужно внести во вселенскую хвалебную песнь темным монархам, их надлежит
наблюдать. Близится несколько таких представлений, и мы здесь, чтобы стать
свидетелями одного из них.
– Что произойдет? – спрашивает Хол Велоф.
– Лезь со мной, и увидим вместе, – со вздохом говорит Карто.
Хол Велоф оглядывается на атриум. Небоскребу срезало верхушку, однако он все равно
высится почти на полтора километра.
– Я полагаю, это чересчур – надеяться, что у транспортных лифтов осталась энергия? –
интересуется он.
Карто насмешливо смеется.
– Заслужена славная драма, – произносит Темный Апостол, направляясь к пыльной и
заваленной трупами лестничной клетке. – И поверь мне, ты не захочешь ее пропустить.
XIX
Как и все связанное с войной на Калте, твердыня Федрала Фелла уродлива. Разобранные
мануфакториумы послужили сырьем для укреплений: остроугольных бастионов, низких
отражателей артиллерийского огня и врытых в землю укрытий. Это раковая опухоль на
местности, окутанное туманом и залитое оранжевым светом воплощение проклятия.
Вверх, словно следы от когтей на холсте, тянутся струи черного как смоль дыма, а в
воздухе смердит горящими нефтепродуктами.
Вентан вспоминает Несущего Слово, именовавшего себя Морпалом Ксиром, который
утверждал, что воинство Федрала Фелла исчислялось десятками тысяч. Орбитальные
удары Таурен проредили их, но весь вопрос в том, насколько.
– Давай же… – бормочет он, глядя, как на основном планшете уменьшаются показания
счетчика.
Наконец тот доходит до нуля, и спустя несколько секунд, в течение которых замирает
сердце, с мерцанием оживает боевой логистер. С геосателлитов загружаются данные в
реальном времени. Информация льется рекой.