— Кроме все более похожей на истину версии того, что на тебе лежит заклятие, остается одно лишь подозрение. Мне все еще продолжает казаться, что ты находишься под влиянием очень сильного самовнушения. Ты вбил в свое подсознание мысль о том, что ты не маг. Что ты — жертва какой-то ошибки и только морочишь голову себе и другим. Это главный тормоз, сдерживающий твои способности.
— Меня останавливает не только это… — возразил я. — Мне надо быть уверенным, что оружие Темных не окажется в руках тех, кто ударит этим же оружием по Большой Земле. Да и по Странному Краю тоже. Может быть, поэтому у меня и не получается многое из того, что…
— Ты не должен даже допускать мысли о неудаче! — отрезал мэтр. — Все ставки сделаны только на то, что завтра с заклятия Арсенала будет снята печать! В твоих руках сосредоточено слишком много судеб, чтобы ты мог позволить себе колебания. Ты способен открыть Врата Арсенала!
— Так в чьих же руках тогда окажется Темный Арсенал? — повторил я свой вопрос.
— Тебя это уже не должно волновать, — улыбнулся мэтр. — Так или иначе ты выполнишь свои обязательства перед всеми нами. Все хотят от тебя одного и того же. Так соверши это! А мы — обитатели этого мира и его гости — сами сумеем сделать так, чтобы древнее оружие Темных никому не причинило вреда! Главное — чтобы оно не досталось им самим!
— Учитель, — спросил я голосом, ставшим почему-то деревянным. — Я могу быть уверен, что моя родина — Большая Земля — не будет атакована оружием Темных?
— Ученик… —Мэтр положил мне руку на плечо. — Оружие Темных никогда не будет использовано кому-то во зло. Если даже случится невероятное и мы должны будем обратиться к его силе, то только для того, чтобы защитить себя и Странный Край. С тебя достаточно моего Слова?
— Достаточно, мэтр, — сказал я, не в силах избавиться от странного одеревенения, овладевшего моими голосовыми связками. — Но уверенности в том, что мне удастся снять заклятие…
Мэтр тяжело вздохнул и протянул руку за своей котомкой. Жозеф проворно подал ее.
— Мне не хотелось прибегать к самому крайнему средству, — произнес мэтр Герн. — Но теперь слишком многое оказалось поставленным на карту…
— Самым крайним средством я считал тот препарат, который ты мне предписал применить в случае, если у самых Врат окажутся недейственными все другие средства и способы…
— Есть еще более сильное средство, — глухим голосом, словно преодолевая что-то внутри себя, произнес Учитель. — Но оно… Оно сильно изменит и тебя самого, и всю твою жизнь. Очень немногие из Меченных Знаками решаются прибегнуть к нему. Но оно разрушит любое заклятие, которое наложено на тебя.
Он дал знак Жозефу, тот приблизился и положил свою котомку на стол перед Учителем.
Слушая мэтра, я начал испытывать неприятное чувство, похожее на головокружение. Что-то подобное — только не в такой навязчивой форме — я испытывал перед первым в своей жизни прыжком с парашютом.
Мэтр тем временем запустил руку в котомку и извлек оттуда увесистый кожаный то ли кисет, то ли кошелек. Кивнул Жозефу, и тот отступил на три-четыре шага. Учитель жестом приказал мне приблизиться и вынул из этого кошеля нечто сверкнувшее в лучах свечей мимолетным раскладом всех лучей спектра. Он положил это «нечто» между нами. Я присмотрелся к предложенной моему вниманию диковинке.
На темной полированной поверхности стола лежал почти прозрачный с виду, похожий на чуть искаженный в пропорциях правильный десятигранник, кристалл размером с очень крупное яблоко или с маленькую дыню. Но прозрачность его была обманчивой. Только приглядевшись к его глубине, можно было понять, что кристалл этот наполнен тьмой. Прозрачной, словно чуть подрагивающей, как вода глубокого пруда, тьмой.
Кристалл был забран в резную серебряную оправу с рукоятками, предназначенными, наверное, для того, чтобы держать его на весу или подвешивать где-то, где ему полагалось висеть.
— Осторожно! — предупредил мэтр и простер над кристаллом свою руку, не подпуская меня слишком близко к затейливой вещице. — Пока что тебе не следует брать Хранителя в руки…
— Это называется Хранителем? — спросил я недоуменно.
— Хранителем Предназначения, — торжественно произнес мэтр. — Тебе уже должны кое-что говорить эти слова. Ведь, надеюсь, мои уроки не прошли для тебя даром?
— Предназначение… — повторил я, стремительно вспоминая наши прошлые, такие мирные и отвлеченные, беседы в Убежище Коонра. — Ты рассказывал мне, что каждый из Меченных Знаком предназначен Судьбой для какой-то цели. Это заложено в самой структуре магии Странного Края. Но никому из Меченых не дано свое Предназначение узнать.
Мэтр покачал головой.
— Как это случается, — вздохнул он, — понятие «обычно никому» вытеснялось у тебя в сознании близким, но неравным ему понятием — «вообще никому». Это простительная оплошность. И в самом деле, знать свое Предназначение не хочет и не может любой, наугад взятый из Меченых.
— Это… Это так страшно? — спросил я. — И так трудно?
— Это довольно страшно, — кивнул головой мэтр Герн. — И тебе придется почувствовать это самому, если ты решишься применить заклинание Предназначения.
Учитель помолчал, присматриваясь, к зыбкой тьме в глубине Хранителя.
— И это очень трудно, — добавил он. — Хранители очень редки. Эти кристаллы вызревают где-то в утробе Червя Мироздания. Секрет того, как добыть Хранителей, знают лишь немногие из Привратников. Выменять у этих коротышек такой кристалл — нелегкое дело. Ведь Привратники практически не нуждаются ни в чем из того, что можем предложить им мы, люди.
Невольная улыбка тронула мои губы, когда мне вспомнилась моя первая встреча с целой оравой этих потешных в общем-то коротышек.
— Еще более нелегкое дело, — продолжил мэтр, — найти кого-нибудь, кто хоть что-то смыслит в кристаллах-Хранителях. Тех, кто может уверенно отличить истинного Хранителя от подделки или просто от очень похожего кристалла, добытого где-нибудь в горных шахтах, можно найти далеко не в каждом городе Странного Края. А таких, кто в состоянии без ошибки определить, каким Знаком должен быть мечен тот, кому тот или иной Хранитель может открыть его Предназначение в ответ на заклинание… Таких… — Мэтр усмехнулся, вспомнив, наверное, что-то позабавившее его в былые времена. — Таких в Странном Крае можно пересчитать по пальцам…
— Значит, каждый Хранитель предназначен для определенного Знака? — бестолково уточнил я свое понимание услышанного.
Моя непонятливость заставила мэтра нахмуриться.
— Разумеется, — коротко отрезал он. — И узнать свое Предназначение у каждого из Хранителей может только один из всех, Меченных нужным Знаком.
— Значит, — продолжал я упорствовать в своей недогадливости, — всем остальным нужно снова искать Хранителей, предназначенных для них? Как ты узнал, Учитель, что именно вот этот Хранитель содержит именно мое Предназначение?
— Не переоценивай мою проницательность, ученик, — усмехнулся мэтр Герн. — Просто Хранитель отвечает тому первому, кто из Меченных нужным Знаком произнесет над ним заклинание Предназначения, держа кристалл в руках. Вот так.
Учитель щелкнул незаметным замком, встроенным в оправу кристалла, и та раскрылась, словно клетка, выпускающая на свободу диковинную птицу. Мэтр бережно взял кристалл, поднял его на уровень глаз и повторил:
— Вот так!
Было видно, что кристалл необыкновенно дорог ему, и предстоящее расставание с этой реликвией окрашивало взгляд Учителя печалью. Он продолжил — голосом, в котором эта печаль читалась так же, как и в его взгляде:
— Произнесший заклинание сделается на миг единым целым с Хранителем. Кристалл сольется с Меченым и прочитает Предназначение, заложенное в том, кто несет на себе Знак Судьбы. Хранитель расскажет Меченому то, что прочитал в его душе. И сделает Предназначение его Судьбой. И с этого мига сам Хранитель утратит свою структуру, станет всего-навсего обыкновенной стекляшкой. А Меченный Знаком уже никогда не будет принадлежать себе. Он будет — всегда и везде — только орудием своего Предназначения!