Он протянул девушке стандартный шприц-тюбик с непонятной синей маркировкой, кое-как стянул с себя шлем и попробовал пальцем ткнуть в шею, мол, сюда, но поднять до конца руку не сумел… опустился перед королевой на колено, облегчая доступ к незащищенному броней месту. Никогда не делавшая раньше уколов Метель слегка растерялась, но, наверное, под влиянием только что закончившейся стычки, не отнекиваясь и не раздумывая, кое-как воткнула иглу в шею триария, сжимая изо всех сил мягкий тюбик с лекарством…
— Сейчас, сейчас, — пробормотал парень. — Сейчас все пройдет, а шприц — не кидай, возьми с собой, не дело, оставлять такие следы…
Видимо, в шприце было что-то сильнодействующее, через пять-десять секунд триарий уже шагнул к своему товарищу, быстро обрезал засапожным ножом простые бельевые веревки, крепившие того к стулу, и снова скомандовал:
— Метка, бери его, я сейчас не утащу…
«Ого!» — успела только подумать лиловая королева, но в следующую секунду уже прихватывала у себя под горлом руки Яра, принимая на спину основную тяжесть его тела. Впрочем, несмотря на худобу триария, нести его в полном смысле этого слова девушка все равно не смогла бы, пришлось просто тащить за собой… «Он же опять ноги порежет, — почему-то подумала именно об этом Метка. — Наверху одно стекло на полу…»
Тащить безвольное, бесчувственное тело оказалось очень неудобно, но — недолго, всего лишь вверх по крутой лесенке, а там своего командира подхватил Кай, истомившийся в нервном ожидании в коридорчике подсобки.
— Как тут? — спросил его Рекс, поднявшийся следом за Меткой и оживающий буквально на глазах.
— На улице стрельба, похоже, Мол отгоняет желающих узнать, что здесь случилось, — разъяснил обстановку триарий.
Он, с помощью лиловой королевы, взгромоздил тело Яра себе на спину, с трудом придерживая теперь подвешенную на ремень через плечо штурмовку.
— Я первый, потом Метка, ты — крайний, — задал порядок движения Рекс.
…очутившись на улице, девушка искренне обрадовалась блеклому тусклому осеннему свету, такому живому и естественному, в сравнении с темнотой подвала и лампочкой подземелья. Но радоваться пришлось недолго.
Сестричка лиловой королевы лежала, съежившись в маленький комочек, за небольшой бетонной балкой, неизвестными силами занесенной к старому театру с десяток лет назад, да так и брошенной здесь, полувросшей в землю, окутавшейся бурьяном. Изредка по бетону цокали пули, и тогда Этель подымала над головой пэпэшку, явно позаимствованную у кого-то из убитых анархистов, и палила в ответ, в сторону полуобвалившейся беседки, в которой, похоже, сосредоточились основные уцелевшие силы противника. На углу, у самой стены театра, прижавшись к ней, но оставаясь стоять в полный рост, памятником самому себе застыл Молчун, вскинувший к плечу свой карабин, выискивая и изредка поражая одному ему видимые цели. Но попадал он, похоже, успешно, всякий раз после его выстрела со стороны беседки раздавался натуральный звериный вой и, несмотря на расстояние, слышен был отборный мат и неприличные пожелания триарию.
— Держи!
По пальцам Метели больно ударила штурмовка Кая, девушка успела только кое-как заткнуть за пояс измазанных землей, грязью, чужой кровью брюк «белку» и подхватить оружие, как рядом с ней возник Рекс, и они в два ствола принялись поливать плохо защищенное от пуль укрытие анархистов. Впрочем, триарий тут же толкнул лиловую королеву в плечо, вниз, и она опустилась на колено, пусть и ограничивая свою видимость, но и скрываясь таким образом от большинства ответных выстрелов.
За их спинами, сильно пригибаясь к земле, но невероятным образом успевая при этом вертеть головой, проскочил Кай и, пробегая мимо красной королевы, крикнул ей вполголоса:
— Уходим, держись за мной…
Телька послушно бросила возле бетонной балки, где и лежала, пэпэшку, и с облегчением в душе последовала за триарием. Воевать ей, даже за правое дело, показалось совсем неинтересным и излишне опасным…
— Теперь — ты, — скомандовал Рекс, по-прежнему стоящий во весь рост и успевший, кажется, сменить уже третий магазин, штурмовка его не замолкала ни на секунду. — Подождешь меня у забора…
И тут же бормотнул в переговорник шлема: «Мол, уходим…», услышав в ответ флегматичное: «Прикрою, ждите у машины…» Метка, вскакивая на ноги, глянула на стену театра, у которой только что стоял Молчун. Его там уже не было.
На бегу лиловая королева услышала за спиной гулкий разрыв гранаты, но обернуться не посмела, вся сосредоточившись на кочках и зарослях бурьяна под ногами, она почему-то именно сейчас страшно, до дрожи испугалась упасть, ей показалось, что свалившись на бегу, она уже не сможет подняться и так и останется тут навсегда, под блеклым, серым небом…