Все мысли про проклятье вылетели из головы Антона, когда он заприметил зайца. Сразу замер, чтобы не спугнуть. Жестом велел и Сашке не шуметь. Кивком показал на зверя. Гаевский, к его удивлению, выглядел растерянным.
— Слушай, а может не надо? — тихо спросил он.
Казаков тяжело вздохнул.
— Может, тогда сразу обратно поедем, раз ты от старушечьих бредней так обосрался? — в голосе против воли прозвучали отголоски злости.
Ну и пусть. Может, Гаевский поймет, наконец, что достал его своими суеверными страхами. Антон замер на месте и вскинул ружье. Заяц не пошевелился. Сашка, к счастью, тоже не стал орать и отгонять зверя. Просто стоял рядом, а Казаков спиной чувствовал его неодобрение. Грохнул выстрел. С верхушек деревьев сорвалась воронья стая и с карканьем полетела куда-то вглубь леса. Антон подошел к зайцу. Если ворона он с чистой совестью оставил в лесу, то этого можно было и с собой прихватить. Он присел рядом, перевернул тушку, и почувствовал, как по хребту пробежал холодок. С виду — заяц как заяц, а на другом боку черная рябь в рыжевато-сером меху в рисунок складывалась. На двойную стрелку похоже, или на детский рисунок, когда нарисовали две стены-палки и крышу-галочку. Антон такого никогда не встречал. Он обернулся на Сашку… и не увидел его.
— Сааааш? — позвал Казаков.
Поднялся на ноги и заозирался. Гаевский как сквозь землю провалился.
— Са-ша!
Антон разозлился. Санек напугать его, видимо, решил. Приколист хренов. Ну ничего, пусть порезвится. Ключей от машины у него нет, так что никуда не денется. На своих двоих домой далековато бежать. Казаков сделал несколько шагов, и перед глазами потемнело. Да так сильно, что он едва успел за дерево схватиться и тихонечко на землю сесть. В голове звенело, словно он вчера до самого утра не просыхал. Антон потер ладонями лицо, потянулся к рюкзаку достать воды и с неприятным удивлением обнаружил, что его нет. Ни рюкзака, ни ружья. Казаков посмотрел туда, где только что тушка зайца лежала — ничего. И местность вообще другая. Он его подстрелил возле поваленного бревна, а теперь там были заросли кустарника. Антон потряс головой. Может, он просто вперед прошел, когда ему поплохело? А рюкзак и ружье где-то уронил. Верилось в это слабо, но других объяснений не было.
— Саш! — еще раз выкрикнул он. — Хорош уже прятаться, задолбал!
Лес ответил тишиной и шорохом опадающей листвы. Антон в замешательстве еще раз посмотрел по сторонам. Они от машины недалеко отошли. Наверное, Гаевский к ней и вернулся. Казаков подумал, что, может, он рюкзак вместе с ружьем прихватил, и тут же опроверг эту мысль. Санька, конечно, странный временами, но не такая крыса, чтобы его в лесу бросить, особенно, когда ему плохо стало.
Антон побрел в сторону, где он оставил внедорожник. Так ему казалось во всяком случае. В реальности все получилось иначе — он напоролся на болото. Казаков в полном недоумении смотрел перед собой. Болота точно не было, когда они сюда шли. И тут же выдохнул с облегчением — у него же навигатор есть! Он сразу взял в привычку держать его внутреннем кармане куртки. Да и телефон у него остался. Здесь места не совсем глухие, должна быть связь. Антон полез за навигатором и похолодел — его не было. Телефона тоже. Ключи от машины загадочным образом испарились, а он их всегда в куртке носил — пристегивал к специальному кольцу в кармане. Он почувствовал, как земля снова начала предательски пошатываться и прислонился плечом к ближайшему дереву. Помутнение какое-то. Без единого разумного объяснения. Он что, поехал крышей и все повыбрасывал? И не помнил? Да не может быть. Он же не больной и не психический. Казаков отстранился от дерева и прошел еще немного. Понимал, что нарушает самое важное правило потеряшки — если заблудился, стой на месте, пока тебя не найдут. Если он из лесу не выйдет, Сашка всех на уши поднимет. А если уж его самого накрыло преждевременной деменцией, то тем более надо было остаться на месте и ждать, но тревога оказалась сильнее. Она не дала усидеть на месте. Антон все шел и шел между деревьев, и чувство такое время от времени накатывало, как будто он выключался. Машинально брел, не сознавая, куда и зачем. Стало жарко. Казаков стянул с себя куртку и повязал вокруг пояса. Посмотрел наверх — солнце вовсю светило, а когда выезжали, пасмурно было.