— Рафаэль был старой закалки. Настоящий человек. Он научил меня играть в эту игру. Я доверял ему. Он доверял мне. В нашем деле такое нечасто встречается.
— Говорят, он был хорошим фальсификатором.
— Одним из лучших, — согласился Том. — Две его работы висят в Музее Гетти, три — в Прадо. И это только те, о которых он мне рассказывал.
Но он отошел от дел? — неуверенно спросил Гильес.
— Он мне так сказал. Но тех, кто отошел от дел, не распинают.
Гильес кивнул, словно пришел к тому же выводу. Том встретился с ним глазами.
— В чем дело?
— Aqui[6].
Гильес шагнул к маленькому колодцу и указал на каменную ступеньку, ведущую к нему. Здесь тоже были меловые линии — на земле и на камне.
— Мы считаем, он сжег что-то до того, как его убили. Маленький блокнот или что-то вроде. А потом порезал себя. — Глаза Гильеса горели, ноздри раздувались, как будто он шел по следу. — Его указательный палец был весь в крови.
— Он что-то написал, да? — Тому показалось, что он разучился дышать. — Покажи мне.
Глава одиннадцатая
— Видите ли, агент Брауни… Я, к сожалению, страшно занят.
Эта фраза преследовала Дженнифер весь день после визита к Рази.
Каждая последующая встреча развивалась по одному и тому же сценарию: радужная улыбка владельца галереи, угасающая после осознания того, что Дженнифер не является потенциальным клиентом. Кивание, призванное сымитировать живейшую заинтересованность, и блуждающий безразличный взгляд. Потом, после недолгих колебаний, ее собеседнику срочно требовалось поправить висящую картину или отполировать стол — что угодно, лишь бы потянуть время. И наконец, фраза вроде той, что только что прозвучала.
— Мистер Уилсон, это не отнимет у вас много времени.
С тяжелым вздохом владелец галереи снял очки и аккуратно положил на стол перед собой. Острые, тонкие черты лица и нервные, чуть жеманные движения позволяли Дженнифер отнести его к тому типу людей, которые сортируют компакт-диски в своей коллекции не только по году записи, но и по дирижеру.
— Хорошо.
— Вы знакомы с Рубеном Рази?
— Это все из-за него?
— Значит, вы его знаете?
— Он покупает картины. В нашей ситуации это делает тебя известным. — Уилсон махнул рукой на развешанные по стенам полотна, давая понять, что он также хорошо известен в мире искусства. — Но мы никогда не встречались. Он не очень хорошо известен здесь, на Манхэттене.
— Он ваш конкурент.
— «Конкурент» — грубое слово, — поморщился Уилсон; при этом его верхняя губа поднялась, обнажив ровные зубы. — На самом деле мы партнеры. Партнеры, имеющие сходные увлечения в сфере культуры. Мы не похожи на акул с Уолл-стрит. Не бросаемся друг на друга, как только кто-то подплывет слишком близко. Наш бизнес более цивилизованный.
Дженнифер прикусила язык, чтобы не возразить Уилсону на каждое его слово, — этим она только осложнила бы ситуацию. К тому же она не была уверена, что ее больше раздражало — слова галерейщика или напыщенный, самодовольный тон.
— Тем не менее это бизнес. В конечном счете вы занимаетесь этим ради денег.
— Ради искусства, — раздраженно поправил Уилсон. — Заработок — счастливое стечение обстоятельств.
Судя по безукоризненному костюму ручной работы и сверкающим на запястье часам «Картье», Уилсон в полной мере наслаждался счастливым стечением обстоятельств.
— Вы бы назвали мистера Рази уважаемым членом в среде манхэттенских ценителей искусств? — спросила она.
— Конечно, — кивнул Уилсон. Слишком быстро, как показалось Дженнифер.
— Никогда не слышали о его ссорах с кем-нибудь?
— Нет. — Он покачал головой. — Говорят, что он может быть… достаточно обаятельным.
Уилсон обнажил зубы, видимо, пытаясь выглядеть не менее обаятельным. Дженнифер сдержала улыбку.
— Вы слышали что-нибудь о драке, в которой он участвовал несколько месяцев назад?
— Я не интересуюсь сплетнями, — презрительно фыркнул Уилсон.
— Эта история попала в газеты. Одному человеку сломали руку. Манхэттенскому адвокату, Герти Хэммону. Не знаете, из-за чего они могли подраться?
— За новостями я тоже не слежу. — Уилсон небрежно покачал головой. — Либо рассказывают о том, как все плохо, либо смакуют сплетни о жизни знаменитостей. Почему бы вам не спросить самого мистера Хэммона?
— У меня назначена с ним встреча сегодня, — пояснила Дженнифер с легкой улыбкой, заметив свернутую «Нью-Йорк таймс», выглядывающую из мусорной корзины. — Забавно, но ни один из владельцев художественных галерей, с которыми я разговаривала, не слышал об этой драке и не представляет причины.