Выбрать главу

— Нет! — прозвучал окрик марокканца. — Он требовал доставить обоих живыми. — Повернулся и приказал: — Помоги ему.

Ева в отчаянии взглянула на Тома, но это было бесполезно. Один мужчина схватил ее руки и прижал к телу, второй — дернул за ноги, повалив на пол. Ева закричала, и этот звук разрывал Тома на части. Женщина извивалась, подтягивая колени к груди и резко выпрямляя, опять, и опять, и опять… Но ее крепко держал и, и вскоре рот заткнули пропитанной краской тряпкой, которую кто-то подобрал с пола.

Том шагнул было вперед, сжав кулаки, но марокканец немедленно наставил на него оружие. Ева, устав и давясь грязным кляпом, все меньше сопротивлялась.

— Бросьте ее в багажник, — приказал марокканец.

— Я найду тебя! — выкрикнул Том, когда они тащили Еву из комнаты. Он успел поймать опустевший взгляд прежде, чем она исчезла из виду, уже не сопротивляясь в руках похитителей.

— Иди сюда, — приказал марокканец Тому, когда они остались одни.

— Если хочешь пристрелить, сделай это здесь, — возразил Том.

— Живо! — Он сделал шаг вперед и ткнул Тома дулом в грудь. Поняв, что это его единственный шанс, Том нащупал один из осколков стекла, запутавшихся в его плаще, высвободил и воткнул марокканцу в запястье. Мужчина взревел от боли и прижал руку к груди, выронив оружие.

Том схватил одну из веревок, свисавших с крыши как виноградная лоза, накинул петлей на шею марокканца и резко потянул на себя. Руки врага взлетели к горлу, пальцы впились в тонкую нейлоновую веревку, ноги засучили в воздухе, пока он пытался высвободиться. Том умудрился набросить на шею марокканцу еще одну петлю и со всей силы затянуть. Через несколько минут марокканец обмяк, повиснув на веревке, словно огромная плюшевая игрушка. В неровном красном неоновом свете казалось, что он покрыт кровью.

— Юсеф? — донесся голос снизу. — Ты в порядке?

Том услышал знакомый скрип третьей ступеньки. Кто-то поднимался по лестнице.

Нашарив на полу оружие марокканца, Том бросился к двери. Оказавшись у дверного прохода, он выстрелил в приближающийся силуэт, попав человеку в плечо. Тот закричал от боли, выстрелил несколько раз в направлении Тома и покатился вниз по лестнице.

Том бросился следом за ним и вырвался на улицу, успев услышать визг шин машины, исчезнувшей за поворотом. Он опустил оружие, боясь попасть в Еву, и бегом взлетел обратно в комнату за своей сумкой.

Майло хотел, чтобы они оба были живы. Так сказал марокканец. Значит, у него еще было время найти Еву, время поторговаться за ее жизнь; может быть, даже в обмен на поддельную «Мадонну с веретеном», которую он обнаружил. Точно он знал только одно — он не бросит девушку. Ради нее. Ради Рафаэля.

А вспоминая то, что она сказала о смерти его отца, — скорее всего и ради себя.

Глава семнадцатая

Саут-стрит, Нью-Йорк, 19 апреля, 15:40

— Как по-вашему, что бы это могло значить? — спросил Митчелл, когда Дженнифер передала ему бумагу.

— Не представляю. Но сто миллионов — чертовски большая сумма за консультацию адвоката. Даже такого, который должен платить за этот вид из окна.

Митчелл шагнул вперед, понимающе кивнув. Одинокая яхта скользила по волнам в сторону Лонг-Айленд-Саунд, красный парус был наполнен свежим ветром. Вдали возвышалась статуя Свободы, окрашенная лучами солнца; складки ее одежд, зеленые на свету, перемежались темными тенями.

— Да, вид удивительный, — вздохнул Митчелл. — Странно, насколько спокойным город выглядит отсюда. Ни грязи, ни уродства.

— Так почему не наслаждаться видом? — Дженнифер нахмурилась и кивнула на стол Хэммона, который был поставлен так, что сидящий за ним человек смотрел в глубь комнаты. — Когда платишь такие деньги, хочется видеть, на что они уходят.

— Может, ему больше нравились рыбки? — полушутя предположил Митчелл.

Дженнифер кивнула. Шутки шутками, а доля истины в этом была. Аквариум стоял аккурат напротив стола.

— Наверное. — Она подошла поближе. Где-то в глубине была расположена лампа, красиво подсвечивавшая воду.

— Странно, — задумчиво проговорила она. — Неужели…

И уверенными шагами вернулась к письменному столу.

— Что?

— Я могу понять нежелание смотреть в окно, — ответила она, шаря руками под полированной столешницей. — Может быть, он боялся высоты. Но смотреть на аквариум, в котором нет ни одной рыбы? Не верю.