Пробежав записку глазами, Клейтон крепко выругался и, разорвав листок, выбросил ее вместе с конвертом в мусорную корзину. Что за наглость, возмутился он. Уинстон! А ведь раньше Дайана не называла его иначе как «любимый» или «дорогой». И что это за «дружба в детские годы»? Ведь они едва не поженились, черт возьми! Или для Дайаны это ничего не значило?
А эта премилая подпись «Д. Г.»! Неужели Дайана всерьез считает, что он обязан узнавать ее по одним лишь инициалам? Заносчивая мегера! Как она вообще посмела прислать ему такую «просьбу», а вернее, приказ? Или до такой степени уверена, что он примчится по первому же ее зову, что сочла за лишний труд выразить свое пожелание в более тактичной форме? Рыжеволосая ведьма!
Продолжая бормотать себе под нос проклятия в том же духе, Клейтон переоделся в рабочую одежду и отправился на конюшню.
Весь день он был угрюм и суров как никогда. Чувствуя, что хозяин не в духе, работники боялись лишний раз к нему обратиться, предпочитая иметь дело со спокойным и невозмутимым Хэнком. Удивительно, но и породистые мериносы — до чрезвычайности упрямые и своенравные животные, — чувствуя разлитое в воздухе напряжение, покорно шли туда, куда надо, невзирая на безжалостно донимающих их гнуса, духоту и зной.
Подобная обстановка подействовала угнетающе даже на Хэнка. В конце концов он не выдержал и, воспользовавшись кратковременным привалом, рискнул обратиться к Клейтону с вопросом:
— Что за беда стряслась сегодня с вами, хозяин? Вы сами на себя не похожи.
— Какое тебе дело! — рявкнул Уинстон, но, встретив укоризненный взгляд Хэнка, взял себя в руки и продолжил уже более спокойным тоном: — Прости, дружище, я вовсе не хотел тебя обидеть. Просто возникли проблемы, которые не дают мне покоя.
— Желаю разрешить их поскорее, мистер Уинстон, иначе мы останемся без рабочей силы. — Увидев недоумевающее выражение на лице Клейтона, Хэнк пояснил: — Овчары вас боятся, хозяин. Не далее как с полчаса назад я слышал, как один из наших парней заявил другому, что с большим удовольствием служил бы у самого дьявола, чем у Клейтона Уинстона.
Услышав подобное, Клейтон расхохотался.
— Какое удачное сравнение, учитывая, что и тут и там адское пекло! Впрочем, не уверен, что дьявол оплачивал бы их труд так же щедро, как я.
Сверкнув зубами, Хэнк весело произнес:
— Обязательно передам им ваши слова. Но все-таки постарайтесь быть чуточку помягче.
— Спасибо, приятель.
Разговор с Хэнком несколько развеселил Клейтона, отвлекши от мыслей о злосчастном письме. Однако вскоре лицо Уинстона вновь приняло озабоченное выражение. Он до сих пор не мог решить, стоит ли встречаться с Дайаной или нет.
С одной стороны, ему до боли хотелось вновь увидеть ее лицо, услышать красивый, бархатный голос, прикоснуться к гладкой как шелк коже. Но, с другой стороны, уязвленное мужское самолюбие не позволяло очертя голову кинуться по первому же зову Дайаны, словно он какой-то восемнадцатилетний мальчишка.
Мне уже почти тридцать, размышлял Клейтон. Сколько можно быть на побегушках у строптивой, взбалмошной, самонадеянной девчонки! Еще до несчастного случая с отцом Дайана вертела им как хотела. Да и потом мало ли он претерпел унижений, буквально днюя и ночуя у ее дверей, напрасно пытаясь вымолить прощение, в котором отнюдь не нуждался?
А затем, когда Ее Высочество наконец-то соизволило с ним заговорить, кто, как не он, помог Дайане разобраться с ранчо, позабыв собственные дела? А когда необходимость в такой помощи отпала, не мисс ли Дайана Глэдстон так легко позабыла о нем? Да она просто использовала его, а затем выкинула, словно ненужную вещь, на помойку!
Не странно ли, что после всего этого Дайана вдруг вновь вспомнила о моем существовании? — спрашивал себя Клейтон. Впрочем, чему удивляться. Скорей всего ей опять понадобилась помощь, вот Дайана и подумала о своем верном паже. Однако она здорово ошибается, если уверена, что он по-прежнему готов исполнить любую ее прихоть! Я буду не я, если и в самом деле отправлюсь на это свидание.
Однако в глубине души Клейтон знал, что ни за что не упустит шанса вновь увидеть Дайану…
2
Он уже почти добрался до условленного места, когда на горизонте начали собираться зловещего вида тучи. Поднялся сильный ветер. Засверкали молнии, и где-то вдалеке послышались глухие раскаты грома.