— Если вы связаны душой, тогда, действительно, нет разницы, кто будет петь.
— Шимэ... — кареглазый мягко отстраняет «друга» от «подруги», и слегка трясёт его за плечо. — Спокойно. Сэйна согласилась. Идите на постамент и постарайтесь вложить всю душу в ваши голоса, хорошо?
Мельком взглянув на Хиру и подтолкнув целительницу, Шимэ поворачивается к молчавшей всё это время знакомой, чьё имя так и не узнал.
— Я уйду, когда послушаю твою колыбельную, — мягким голосом поясняет черноволосая. — Прошедшая неделя была весёлой, Шимэ. Давай исполним то, что обещали вчера.
Кивнув, парень уводит Сэйну к постаменту. Тень статуи падает на них и больше не оставляет выбора.
— Кто эта высокомерная тварь? — передёргивается Шимэ, пока маги пробираются сквозь толпу. — Его Дар подавлял всё вокруг.
Опустив голову, девушка невольно прижимается к магу, всё ещё обнимающему её за плечо. И ей не важны изумлённые взгляды и шёпотки.
— Не нужно было... Тандзё старый и великий род. Давным-давно его основатель был одним из тех, кто участвовал в войне против некромантов. Основатель вместе с несколькими другими магами «запечатал небо» и после рождения ребёнка передал ему свой Дар. С тех пор все в роду Тандзё поддерживают барьер над облаками. Так было написано в одной книге. Не знаю, что значат эти слова...
— Барьер над небом?.. — задумчиво повторяет Шимэ. — В любом случае, если хочешь, я убью его. А пока давай споём от самого сердца. Это будет моей последней песней. Такое обещание я дал себе.
Маг прикрывает глаза и его зрачки становятся шире и спокойнее. Навеянное незнакомкой спокойствие возвращается.
***
С объявлением начала Хира по-тихому ушёл.
Слышать пение Шимэ невыносимо. Его красивый и печальный голос разрывает что-то глубоко внутри. И хоть у Хиры нет того, кого можно было бы вспомнить, пустота в душе растёт.
Чёрные маги не поминают погибших, не роют могилы, не ставят алтари. Они единственные, кто знает правду о смерти. После неё — пустота. В моменты слабости они рассказывают свече свои сожаления, однако поступают так лишь для самих себя. И когда огонёк гаснет, собираются с силами, чтобы продолжить жить. У чёрных магов редко бывают сильные привязанности. Близких существ они теряют слишком рано или не встречают вовсе.
«Я бы ни за что не стал заставлять свечу выслушивать напрасные слова, ведь получается, что они сгорят, став такой же пустотой, как и тот, к кому они обращены», — размышляет Хира, смотря в меняющееся серое небо. — «Да и что, вообще, можно говорить так долго?..»
Он не знает, сколько времени прошло с того момента, как в одиночестве покинув город, он опустился на камень у дерева и стал пялиться на переменчивые, словно их с Шимэ отношения облака. Мысли принимают прозрачный оттенок. Его окружает край шумного леса. Вполне живого, ведь он далеко от Чёрных земель. Не нужно прислушиваться, чтобы уловить пение птиц или сосредотачиваться, чтобы почувствовать запах травы. Сейчас это тяготит мага. Он чувствует себя пустым и виноватым за нежелание чего-то добиваться среди пробивающейся сквозь землю травы. Даже под хмурым небом она тянется вверх, словно знает, что за облаками есть солнце. А Хира не хватается за паутинку, сброшенную в помощь, и просто медленно погружается на дно.
«Что, вообще, это за солнце такое?»
Чёрный маг сцепляет руки в замок и, попытавшись вспомнить себя до встречи с котёнком, терпит поражение. Он стал паразитом, что не может долго находиться в одиночестве, но и с кем-то тоже. Чтобы поддерживать отношения, обязательно нужно отдавать частичку себя взамен. Хире нечего отдать или же он боится отдать последнее: сам не уверен. Лишь с таким же монстром, как Шимэ, который ничего от него не ждёт, он может быть рядом. Голубоглазый же, напротив, ласков и приветлив со многими девушками: он чего-то ожидает от них, даже требует. Хира не знает, получает ли он что-нибудь или терпит разочарование. Одно лишь ясно. Они оба наказаны богом. Сколько бы не искали, никого лучше друг друга им не найти. Монстр внутри них сожрёт любого, кто долго будет рядом, или же со временем магов поглотит пустота.
Опустив взгляд и расцепив руки, Хира закатывает обожжённый рукав. Чёрный узор, обхватывающий руку чуть выше запястья, жадно впитывает свет. Маг почти не обнажает его — противно смотреть и знать, что Серый бог определил его судьбу. Поискав глазами что-нибудь на краю тропинки, Хира подбирает небольшой камешек и сдувает с него землю. Подняв руку, резко опускает, рассекая Знак кривоватой царапиной.