– Так о чем вы хотели со мной поговорить? – нарушив немного затянувшуюся паузу в их разговоре, спросил Рябин-отец у учительницы. – Да не стойте, садитесь. Чай будете или кофе? Я лично чай предпочитаю.
– Тогда и мне заварите, – снова принялась «бегать» глазами по помещению Людмила Алексеевна. – Будьте добры.
Снова наступила тишина. Только булькала вода в чайнике, да откуда-то издалека раздавался грохот какого-то оборудования. Рябин ополоснул стеклянный чайничек, засыпал три ложки заварки и полез в ящик за чем-нибудь перекусить. Есть ему совершенно не хотелось, горло перехватывало от жажды, так что он несколько раз сглотнул слюну, прежде чем продолжить:
– Конечно, я и сына люблю. Он у меня замечательный. В общем, у меня хорошие дети… Да… И все же, о чем вы хотели поговорить? Неужели Даня с кем-то опять подрался? Вы уж поймите, он…
– Снова? – переспросила Людмила Алексеевна.
– Да, в старой школе у него был конфликт с одним мальчиков. Тот задирал Даню. Знаете, дети бывают очень жестоки. Короче говоря, сын не выдержал, ну и… неприятная история вышла. Тому пареньку руку вывихнули, не Даня, нет. Там куча мала была, как рассказывали. Пришлось перевести сына в другую школу. Но если этот паршивец опять за свое принялся, я ему… да… Лоб здоровый, восемнадцать стукнуло, должен уже понимать.
– Нет-нет, – тут же яростно заверила гостья. – Никаких драк. Во всем, что касается дисциплины, Даня – образцовый ученик.
– Значит, учеба… – вздохнул Рябин-старший.
– Дело не в этом. Я хотела сказать: ваш сын очень умный мальчик, очень старательный. Мне тут жаловаться не на что. Все сдает вовремя, с грамотностью у него все в порядке. Честно говоря, если бы все выпускники были такими, как Даниил, у учителей не было бы никаких забот. Я более чем уверенна, что ЕГЭ он сдаст без каких-либо проблем, – принялась нахваливать его сына учительница.
Все это вовсе не походило на попытку успокоить нервного родителя. В каждом слове женщины чувствовалась искренность. Виталий Евгеньевич мог даже поклясться, что не только она. Но и… восхищение? Сам он особенно ничем выдающимся блистать не мог. В школе у Рябина-отца отметки были неплохими, но даже на серебряную медаль он не вытянул. Со спортом Виталик тоже не дружил. Как все мальчишки, ясное дело, гонял летом мяч, а зимой – шайбу. На лыжах изредка ходил, плавать любил. Но так, чтобы в секции серьезно заниматься или, тем более, как Аринка, большую часть времени проводить на тренировках да по соревнованиям разъезжать – нет.
Тому мешала вовсе не природная лень. Скорее, Виталий не ставил перед собой конкретной задачи. И лишь на четвертом десятке задумался: а чем, собственно, он хочет заниматься? Без всякого «надо же какую-то работу иметь», а четкое «к тому-то и тому-то душа лежит». На то, чтобы уволиться и начать свое дело ушло несколько лет. И причиной тому было не стяжательство, не стремление к какой-то независимости. Виталий Евгеньевич до сих пор не считал себя богатеем, да и сложно это – быть независимым, когда со всех сторон осаждают разного уровня чиновники, бесконечные комиссии, законодательные рамки да и самые обычные вымогатели.
Но молодой предприниматель наперекор всем шел вперед, развивал свое дело, потому что чувствовал в том потребность и даже, можно сказать, предназначение. В отличие от отца, Даня с Ариной с молодых ногтей выгрызали себе личное пространство, свою нишу в этом безобразном обществе. В нем упорство считают пороком, а любого, кто чего-либо добился – выскочкой, у которого обязательно должна быть «волосатая лапа» или «дядюшка на высоком посту».
– Тогда в чем дело? – разливая чай по чашкам, напрямую спросил Рябин. – Если Даня такой замечательный, то о чем вы пришли поговорить? Вид у вас, надо признать, пугающий… Может, мне стоит налить себе чего-нибудь покрепче или вовсе заранее успокоительного накапать? – попытался он пошутить, но Людмила Алексеевна то ли шутки не поняла, то ли проблема, и правда, была нешуточной.
Женщина притянула к себе чашку, зябко повела плечами и оставила вопрос Виталия без ответа. Потом подняла на него влажные глаза и тихо произнесла:
– Первый раз я увидела ее в конце сентября. Оранжево-красная «Хонда», уж не знаю, какой точно марки, я в них не разбираюсь. Красивая… в смысле она, не автомобиль. Хотя и машина тоже ничего. Блестящая, явно новая. Сначала я просто не поняла, что происходит. А потом… знаете, у женщин есть что-то вроде предчувствия. Некая способность угадывать взаимоотношения между людьми. Их чувства друг к другу. Мужчины, как мне кажется, более слепы в этом плане. А мы… нам достаточно одного взгляда, чтобы понять, что вот эта парочка – вовсе не друзья, а влюбленные.