— Ты действительно не знала? — спросила Мелинда.
— Нет, конечно! Откуда бы? Я-то твоими способностями не обладаю.
И я решительно запихнула себе в рот печенье, а потом запила его молоком. А потом протянула мечтательно:
— Отбивную бы сейчас. С вареньем.
Мелинда засмеялась.
— Ну вот, начинается.
— Нет, пожалуй, варенья не хочу, — передумала я. — Лучше меда. Липового. Нет, гречишного.
Сестрица от смеха уже каталась по дивану и всхлипывала.
— Кира, еще пять минут назад ты ни о чем не подозревала, — напомнила она и вытерла заслезившиеся глаза. — А теперь решила изводить всех вокруг капризами?
— Имею право, — надулась я.
— Конечно, имеешь, — согласилась Мелинда. — Вот придет твой большой и грозный тигр, и станешь его гонять то за персиками, то за вишневым вареньем, то за солеными грибами.
— Кстати, — вспомнила я, — о тиграх. Больших и грозных. Мне показалось, или Джейк действительно смотрел на тебя так, словно между вами что-то есть, а?
Сестрица зарумянилась.
— Он предлагает мне остаться до праздника Полнолуния, — едва слышным шепотом призналась она. — Говорит, что будет биться за меня. А потом… ну, он уверен, что Луна благословит наш союз.
Я внимательно посмотрела ей в глаза.
— Он уверен — а ты?
— Не знаю. Наверное, да. Вот только как-то очень быстро все это происходит. Мы ведь познакомились совсем недавно.
— Да, тигры — они такие, — хмыкнула я. — Представляю, что скажет папа, если мы обе останемся здесь.
— Нам — ничего, — заверила Мелинда. — А Морган и Джейк как-нибудь переживут. Где вы сегодня были? Управляющий уже доложил мне, что у тебя появились какие-то таинственные дела.
Мое хорошее настроение разом испарилось. Придется рассказать сестре о том, что я успела узнать за последние несколько дней. К моему удивлению, Мелинда выслушала мою историю абсолютно спокойно.
— Знаешь, я что-то такое и подозревала, — заметила она, когда я завершила рассказ. — Оборотни очень предано относятся к тем, с кем связаны родственными узами. И то, что прадеду удалось каким-то образом увезти отца из Рравелина, наталкивало на нехорошие мысли.
Ну вот, нежная трепетная Мелинда обо всем догадалась раньше, чем я. Даже обидно! Она только рассмеялась.
— Кира, опять ты за свое! Забыла, что я лерея? Мы совсем иначе чувствуем окружающий мир. Не так, как люди или оборотни. И да, мы должны уметь заметить зло, чтобы исцелить его последствия.
— Но я не понимаю, — пробормотала я. — Как же так? Диана ведь была его дочерью. Как он мог с ней поступить столь жестоко?
— Бабушка рассказывала мне истории о Безумном Теодоре, — грустно сказала Мелинда. — Вы с филом предпочитали носиться по лесам, а я слушала. Думаю, раз уж наш прадед попал в ближайшее окружение Императора, то ничего доброго и светлого в нем не осталось.
— Мелли! — воскликнула я и схватила сестру за руку. — Мелли, я не знаю, как у тебя получается оставаться все той же чистой и наивной девочкой. Грязь совсем не липнет к тебе, а мне после услышанного хочется как следует отмыться.
Сестра взглянула мне в лицо — и мне на мгновение показалось, что из нас двоих старше именно она, причем старше на много-много лет. Но Мелинда лукаво улыбнулась — и странное впечатление пропало.
— Так в чем же дело? — весело спросила она. — Здесь, оказывается, просто замечательные ванные комнаты. Почти не хуже тех, что в нашем столичном особняке. А времени до ужина еще достаточно.
Я вспомнила о тонкой папке, которая лежала в моем номере. Но желание поскорее окунуться в теплую воду перевесило стремление поскорее просмотреть бумаги полувековой давности.
И все-таки мы успели прочесть содержимое папки до ужина.
— Поверить не могу! — возмущалась я. — Няню даже не допросили толком.
— Она успела уехать, — напомнила Мелинда.
— И ее отпустили! А сестер, ну, помнишь, тех близнецов, что рассказали мне о ссоре няни и горничной, вообще не расспрашивали.
— Они еще были детьми.
— Все равно! Такое ощущение, что дело просто постарались закрыть побыстрее.
— А знаешь что, — внезапно предложила Мелинда, — давай завтра сходим к сыну мэра. Тому, что женился на этой первой городской красотке, Лине. Вдруг он что-то знает?
Признаться, я не верила в то, что нам удастся получить новые сведения, но на всякий случай согласилась.
После ужина я никак не могла начать разговор с Морганом. О том самом важном, что произошло с нами.
— Что-то случилось, Кира? — он не выдержал и спросил первым. — Ты сама не своя.
Я глубоко вздохнула, решаясь, и выпалила:
— У нас будет ребенок.
— Мальчик, — утвердительно произнес Морган.
— Почему это именно мальчик? — начала протестовать я, и тут до меня дошло. — Так ты что, знал? Но как?
— У тебя изменился запах.
Я расстроилась. Ну вот, знали все, кроме меня.
— Это нечестно, — пожаловалась я Моргану.
— Почему же?
Он подошел ко мне, обнял и нежно поцеловал.
— Это я должна была всем рассказать. А вы бы удивлялись, ахали и всплескивали руками.
Морган немного подумал и предложил:
— А давай ты мне расскажешь ещё раз, а я буду удивляться, ахать и всплескивать руками?
Я немного подумала над его заманчивым предложением.
— Нет, не хочу. Это уже будет не по-настоящему.
— Хорошо, а так по — настоящему?
И Морган нежно прикоснулся губами к моим губам. В ту ночь мы любили друг друга неспешно, без изматывающей страсти, зато так трепетно, как никогда раньше. Каждое прикосновение отзывалось сладким томлением, каждое слово и даже каждый стон звучали признанием. И засыпала я абсолютно счастливой, несмотря на весь рухнувший на меня за прошедший день груз новых знаний о своей семье.
Зато утро началось с того, что Морган запретил мне навестить Дарру.
— Но я ненадолго, — канючила я, мешая ему одеваться. — И Мелинду возьму с собой.
— И Джейка, — тут же добавил мой почти супруг. — Потому как в случае нападения толку от твоей сестры точно не будет. Но в лес вы все равно не пойдете. Сходите, как и собирались, к сыну бывшего мэра — и обратно.
— Ты — тиран и деспот, — заявила я.
— А ты стала капризной, — не остался он в долгу. — К сожалению, сам я буду занят беседой с тетушкиным возлюбленным, так что сопровождать тебя не смогу.
— Я тоже хочу услышать, что расскажет Джастин! — тут же сообщила я.
— Не беспокойся, если он знает что-то важное, то я потом тебе непременно расскажу. А пока можешь заняться давней историей. Жду тебя к обеду.
И он нежно поцеловал меня на прощание.
Мелинда и Джейк уже дожидались меня в холле. Когда я появилась, они со смущенными лицами разжали сомкнутые руки и отпрянули друг от друга. Я только хмыкнула.
— Я написала дяде Саймону, — преувеличенно бодро заговорила сестра. — О его отце. Конечно, Рикард повредился рассудком еще до рождения сына, да и умер, когда дядя был совсем ребенком, но вдруг Саймон слышал что-то от матери?
— Да, вполне возможно, — согласилась я, досадуя, что не догадалась написать дяде сама.
— И я рассказала Джейку обо всем, — понизив голос, виновато добавила Мелинда. — Ты не злишься?
Как я могла сердиться на нее?
— Нет, конечно. У вас ведь все серьезно, насколько я вчера поняла из твоих слов.
Мелинда просияла и радостно улыбнулась оборотню, смотревшему на нее влюбленным взглядом.
Алина и ее отец жили в большом доме, обставленном с крикливой роскошью. Горничная в строгом черном платье и белоснежном переднике провела нас в гостиную, где у меня мгновенно разболелась голова от яркого смешения красок. Темно-вишневые бархатные шторы, обои в ало-золотую полоску, мебель с инкрустацией, многочисленные картины на стенах, несколько ваз с цветами — от этакой мешанины кому угодно стало бы дурно. Женщина лет пятидесяти с все ещё красивым, но несколько одутловатым лицом поприветствовала меня слащавой улыбкой.