Я вскинула голову и хотела заявить, что и в Империи случается всякое, но Морган не дал мне сказать ни слова, неожиданно попросив:
— Познакомьте меня с вашей птицей. Вон как она нахохлилась.
Конечно, Дарра не привыкла к непочтительному обращению. А Морган повел себя с ней не совсем уважительно. Сдержав ехидную ухмылку, я произнесла:
— Дарра, это Морган, местный лерр. Морган, это Дарра, моя подруга.
Птица сердито щелкнула клювом.
— Не злись, — мирным тоном попросил Морган. — Между прочим, твою хозяйку не помешало бы хорошенько отшлепать за упрямство.
Я задохнулась от возмущения. Отшлепать! Да что я ему — маленькая девочка?
— Вы так и не сказали мне, что здесь случилось!
— Я вам покажу, — внезапно произнес Морган. — Пойдемте.
Идти пришлось недалеко. Лесная тропинка привела нас к поляне, довольно зловеще выглядевшей в лунном свете. С краю кусты поломаны, трава примята. И повсюду валяются какие-то обрывки. А ещё запах. Тяжелый, неприятный запах, от которого меня замутило. Пахло кровью. И страхом. И болью. И…
— Волк, — сорвалось с моих губ, прежде чем я подумала о том, что следовало бы промолчать.
— Как вы узнали? — изумился Морган.
Я обругала себя последними словами за несдержанность — мысленно, конечно.
— Слышала, как люди на постоялом дворе упоминали о волке. Да это ведь при вас было, помните?
— И все равно пошли в лес? — разгневанно спросил лерр. — Вы с ума сошли, Кира?
— У меня есть Дарра, — пискнула я.
— Которая могла бы и не успеть на помощь. Неужели вы не поняли, что это не простой волк?
Пришлось промолчать. Конечно, я вовсе не надеялась только на Дарру. Тигр крупнее и сильнее волка, разве нет?
— Он ушел, — тихо произнес Морган. — Вам повезло.
— Вы знаете, кто это был?
— Нет. Я видел следы, слышал запах. И я не понимаю, почему он сделал это с Элайной. Оборотни не принуждают женщин и уж тем более не калечат их. Разве что он обезумел, иного объяснения у меня нет.
— Морган, — робко спросила я, — а можно мне увидеть ту девушку? Элайну?
Он не стал спрашивать, зачем бы мне понадобилась эта встреча. Просто коротко кивнул и зашагал к опушке.
Сара смотрела на меня настороженно, а ее муж сразу же спросил у Моргана:
— Ну что?
— Сбежал, — коротко ответил лерр. — Еще днем.
Мать несчастной жертвы снова всхлипнула и прикрыла передником заплаканное лицо. Я обратила внимание на то, что на столе, несмотря на постигшее семью несчастье, источает аппетитный аромат яблочный пирог. Видимо, хлебосольные хозяева даже в столь скорбный час не могли оставить гостей без угощения.
Да и в целом дом Руасса и Сары мне понравился. Не очень большой, но чистый и уютный, с резными ставнями, светлыми стенами, мягкими креслами в гостиной, золотисто-бежевыми занавесками и накрахмаленной вышитой скатертью на столе. Заметно было, что обживали и обставляли его с любовью и заботой.
— Позвольте, я взгляну на Элайну? — мягко спросила я. — Моя мать умеет исцелять недужных. Я, к сожалению, ее дара не унаследовала, но могу приготовить мази и притирки, если понадобится.
Сара молча кивнула, а Руасс сказал:
— Ее уже осматривала старая Варра, но и вы взгляните, вдруг чем да поможете.
Морган пристально смотрел на меня, но что мог значить этот взгляд, я не знала.
Следом за Сарой я поднялась по крутой лестнице на второй этаж и прошла по коридору. Дверь в комнату дочери несчастная мать распахнула без стука. Мне это показалось странным, но я все поняла, как только увидела Элайзу. Более того, при первом взгляде на пострадавшую я вздрогнула и до боли прикусила губу, чтобы не закричать.
Совсем юная, лет шестнадцати-семнадцати на вид, хрупкая, золотоволосая, Элайза казалась сошедшей к простым смертным небесной девой. Огромные синие глаза смотрели в потолок невидящим взором: бедняжка даже не пошевелилась, когда мы с Сарой вошли в ее спальню. На нежной белой шее справа ярко выделялись уродливые кровавые царапины, покрытые остро пахнувшей мазью. Комната вообще пропахла лекарствами. А еще слезами и горем. Даже металлический привкус от запаха крови перебивался тяжелым духом отчаяния.
— Она молчит все время, с тех пор, как… как…
— Как ее принесли домой? — мягко подсказала я.
— Да, — в очередной раз всхлипнула Сара. — И ни на что не реагирует. Варра ей раны-то смазала, и шею, и плечо, и грудь — там совсем месиво у моей бедной девочки осталось. Ох, что же за нелюдь сотворил с ней такое?
— Лерр Морган обязательно найдет этого негодяя, — твердо пообещала я.
— И покарает, — с неожиданной яростью произнесла хозяйка.
— Непременно. Видите сами, что с ней случилось. Варра сказала, что тело она излечит, а вот душу исцелять не возьмется. Так что если вы вдруг сможете помочь…
— Я попробую. Но в результате не уверена. К сожалению, я тоже, как и ваша знахарка, не умею лечить души.
— Попробуйте, — прошептала Сара. — Вдруг да поможет.
Я осторожно подошла к постели. Элайза полусидела, откинувшись на пышные подушки. Левое плечо ее перетягивали бинты, на которых уже проступили бурые пятна. На меня она не обратила ни малейшего внимания, синие глаза все так же смотрели вверх.
— Элайза, — тихо позвала я и взяла ее за руку, — Элайза, ты меня слышишь?
Маму бы сюда. Или Мелинду. Они бы смогли привести несчастную в чувство и притупить ее боль. Впрочем, идея действительно неплохая. Мама, конечно, вряд ли захочет оставить отца одного, особенно теперь, когда на него вновь свалились нелегкие обязанности Наместника, а вот выманить сестренку из Озерного Края можно попытаться. Если она еще не собралась там замуж, конечно. Помнится, бабушка намекала на некоего молодого человека…
— Элайза.
Веки бедняжки едва заметно дрогнули. Ободренная, я чуть сильнее сжала ее ладонь.
— Элайза, ты меня слышишь? Пожалуйста, возвращайся сюда, к своим родителям. Ты им нужна.
За моей спиной тяжело вздохнула Сара.
— И ведь она даже пить отказывается, — ни к кому не обращаясь, словно в пространство, пробубнила она. — Не говоря уж о том, чтобы поесть. И сколько так протянуть можно?
Недолго, конечно. Впрочем, здесь я справлюсь и без помощи Мелинды.
— Приготовьте бульон, — негромко распорядилась я, не сводя взгляда с застывшего бледного лица. — Лучше куриный.
— Я мигом, — засуетилась Сара. — Сейчас Руассу велю, чтоб цыпленку шею свернул.
Я непроизвольно поморщилась. Конечно, мне было прекрасно известно, что для приготовления мясных блюд требовалось сначала убить животное, но слушать об этом желания не возникало.
На то, чтобы напоить Элайзу куриным бульоном, хватило и моих слабеньких способностей. А еще я дала ей растворенный в воде сонный порошок.
— Пусть поспит, не тревожьте ее. Жаль, что она не плачет.
— Ни слезинки не проронила, — подтвердила шепотом Сара. — Словно бы застыла.
И я решилась.
— К сожалению, я не смогу помочь вашей дочери. Зато знаю, кому по силам вернуть ее к жизни.
Глаза несчастных родителей загорелись надеждой.
— Вы только скажите, куда ее отвезти, — попросил Ρуасс. — А мы уж как-нибудь…
Он не договорил, но я прекрасно знала, что никуда везти Элайзу в ее нынешнем состоянии нельзя. Наверное, хозяин дома и сам понимал это, но готов был ухватиться за любую соломинку и отбрасывал тяжелые мысли.
— Я отправлю письмо одной девушке, и она непременно прибудет на помощь.
— Вы уверены? — осторожно спросила Сара. — А вдруг ваша знакомая откажется?
— Не откажется, — заверила ее я. — И не сомневайтесь: она обязательно поможет. Вот увидите.
Всю дорогу до постоялого двора Морган молчал. Я пыталась разговорить его, спрашивала о том, кто мог сотворить такое с Элайзой, но лерр только упрямо качал головой. И уже у крыльца произнес: