– Ты, конечно же, прочла это, – сказал он и заглянул в ее дивные зеленые глаза.
Лилиан густо покраснела. Она понимала, что не имела права вмешиваться в чужие дела.
– Я… я прошу прощения, – пролепетала она. – Я не думала…
Он пропустил ее извинения мимо ушей.
– Но это не важно. Важно то, что все это ложь, – сурово сказал он и бросил открытку на стол.
– Ложь? – переспросила она.
– Конечно, – сердито продолжал он. – Я понятия не имею, кто эта женщина. Как я могу быть отцом ее ребенка?
Лилиан пристально посмотрела на него. Так вот, оказывается, какую позицию он выбрал! А она надеялась, что он, по крайней мере, почувствует угрызения совести и пообещает девушке поддержку.
А может, он говорит правду? Может, и в самом деле это не его ребенок? Лилиан почувствовала, что начинает сомневаться. Она была бы рада поверить ему. Но записка казалась искренней. Женщины обычно знают, кто является отцом их детей. К тому же она сомневалась, что женщина могла вот так подбросить своего ребенка, не зная, что будет с ним дальше.
– А я полагала, что ты, по крайней мере, знаешь, кто эта женщина, – сказала она, продолжая сверлить его глазами.
– Я сказал тебе, что понятия не имею.
Она задумчиво нахмурилась, будто что-то подсчитывала. Девочке, по всей вероятности, месяца три-четыре, не больше.
– Ладно, попытайся вспомнить, где ты был чуть больше года назад? Я думаю, что это могло произойти именно тогда.
– Я был в Октавии. Боролся с подпольным движением бунтовщиков, – холодно ответил он.
– Но эта женщина тоже могла быть в это время в Октавии, – осторожно предположила она и заметила, как у края его глаза дрогнула мышца.
Он крепко сомкнул губы и криво усмехнулся.
– А ты не думаешь, что это какая-то местная девица, которая услышала историю о принцессе Аньес, вдохновилась и решила испытать свою судьбу? – спросил он, удивляясь ее дерзкой настойчивости.
Он поймал ее взгляд, и какое-то время они молча смотрели друг другу в глаза. Атмосфера между ними накалялась, напряжение росло. Лилиан почувствовала, что ей становится трудно дышать. И она догадывалась почему. Не зная, как справиться со своим смущением, она стала легонько покусывать губу и заметила, что он как-то странно смотрит на ее рот. Тут она совсем растерялась и на миг забыла, о чем они говорили.
– Во всяком случае, тебе незачем так беспокоиться об этом, – наконец сказал он и беззаботно пожал плечами. – Рано или поздно мать найдется.
Лилиан глубоко вздохнула. Его беззаботность и безответственность начинали раздражать ее.
– И это все, что ты можешь сказать по этому поводу?
– А что ты хочешь от меня услышать? – спокойно спросил он.
Он выглядел теперь абсолютно безучастным, как будто был выше всей этой суеты.
– О, не знаю, не знаю, – торопливо заговорила она. – Можешь, например, сказать, что тебе жаль эту брошенную малютку, можешь сказать, что попытаешься сделать что-нибудь, чтобы найти ее мать… – Она развела руками. – В конце концов, можешь хоть как-то показать, что тебе не совсем наплевать на эту историю!
А что, если ему и в самом деле наплевать?
Он едва удержался, чтобы не сказать это. А очень хотелось. Женщины, которые бросали своих детей в надежде, что королевская семья вырастит их, как-то мало интересовали его. Такие вещи происходили здесь с тех пор, как он помнит себя. И единственное, чем этот случай отличался от других, было то, что на этот раз отчаянная мамаша сочинила душещипательную записку, навязав ему роль отца. И еще то, что новая работница почему-то приняла эту историю слишком близко к сердцу.
Однако самое интересное было то, что он испытывал к этой новой работнице откровенное, почти непреодолимое влечение. Такого с ним не было очень давно. Женщины часто заигрывали, флиртовали с ним и открыто давали понять, что готовы лечь с ним в постель. Но эта девушка была какой-то необычной. Он видел, что нравится ей, но при этом замечал, как упрямо она пытается подавить свои чувства. И он понимал, что эту преграду ему нелегко будет преодолеть.
Он так же понимал, что до тех пор, пока он не предпримет какие-то действия для решения проблемы с ребенком, она не успокоится.
– Если тебе станет от этого лучше, я могу поручить это дело опытному, надежному человеку, – сказал он и подошел к телефону.
– Алло! Густав! У меня есть для вас поручение. Встретимся через пять минут в моем кабинете.
С чувством выполненного долга он повернулся к ней и сказал:
– Это мой камердинер. Самый надежный человек в мире. Он уладит эту проблему в два счета.
Лилиан опустилась в кресло и задумалась. Что она могла на это ответить? Ей хотелось, чтобы он проявил больше энтузиазма и участия. Она надеялась, что ему захочется докопаться до сути этой таинственной истории, узнать ее причину. А он просто отмел все это в сторону, как нечто маловажное и малозначительное, и, как это свойственно всем богатым и властным людям, не стал вникать в проблемы мелких людишек. Именно это качество она больше всего ненавидела в монархах. Это было одной из причин, побуждавших ее раз и навсегда покинуть королевский дворец.