Глава 6. О стаканах, подозрениях и темноте
Он ведь только что обещал, что с ним ничего не случится. Ну вот как можно верить этим мужикам?!
Вскакиваю. Кресло по инерции откатывается назад, врезается в стену и возвращается, чуть не опрокинув меня обратно, едва успеваю схватиться за стол. Давай, девочка, соберись – он ведь говорил про аллергию, и про шприц говорил, знать бы где…
Сашка пытается приподняться, снова выразительно тычет пальцем. На боковом кармане его рюкзака вижу нашивку с красным крестом, молния заедает на середине, у меня дрожат руки, шеф выглядывает из кабинета – рявкаю насчёт скорой и всё-таки вытаскиваю кончиками пальцев шуршащий пакет. Шприц, второй, упаковка спиртовых салфеток, картонная карточка с номерами телефонов на одной стороне, а на другой…
Хорошо, что он умеет писать инструкции.
Хорошо, что я умею делать уколы.
Плюхаюсь на колени в лужу кофе. Рукав он уже закатал, остаётся оттащить за хвост тревожно чирикающего дракона и отогнать дурацкую мысль: «Слава богу, не надо снимать штаны!» Сашка морщится, когда я всаживаю иглу ему в плечо, лицо у него красное, из глаз текут слёзы, и мне жутко от звуков, с которыми он втягивает воздух. Но он дышит, всё ещё дышит и всё ещё в сознании…
Ну почему, почему я умею убивать магией, а не лечить?!
Я продолжаю сидеть на полу, сжимать его руку и вслушиваться в дыхание, пока меня не отодвигает врач из скорой. Шеф помогает подняться, и я заставляю себя слушать, что мне говорят. Да, я делала укол, вот по этой инструкции, вот эти препараты. Да, я доеду с ним до больницы. Да, я сообщу родным. Да, это моё животное, федеральным законом от такого-то числа с таким-то номером внесены поправки, позволяющие драконам-фамилиарам сопровождать хозяев в общественных местах, в том числе…
Мой механический монолог прерывает шеф, что-то говорит врачу на ухо, тот морщится, но кивает – сперва ему, потом мне. Сашку выносят из кабинета, я едва успеваю поменять туфли на сапоги и бегу следом, на ходу пытаясь надеть пуховик и не уронить ни сумку, ни рюкзак, ни Сашкину куртку. Гошка вцепился мне в плечи и нисколько не способствует процессу, но мне почему-то страшно оставлять его в кабинете.
Хорошо, что больница недалеко.
Хорошо, что в середине рабочего дня на дорогах не так много машин и те послушно уступают дорогу, стоит вякнуть сирене.
Двигатель гудит, ингалятор деловито жужжит, прозрачная маска закрывает Сашкино лицо, и я не слышу его дыхания, только кашель иногда. Ужасно хочется взять его за руку, но рядом сидит фельдшер, немолодая женщина в синей куртке. Она смотрит в окно, что-то мурлычет себе под нос и выглядит такой спокойной, что я тоже потихоньку успокаиваюсь, и Гошка перестаёт вздрагивать на каждый хрип.
В больнице Сашку тут же куда-то уволакивают. Документы он, к счастью, носит в рюкзаке, и мне всего-то нужно отдать их медсестре, а потом ещё надо позвонить его маме, и шефу тоже, а ещё…
Фельдшер берёт меня за руку, смотрит в глаза и сочувственно улыбается.
– Да откачают твоего парня, девонька, не бойся. И всё у вас будет хорошо, долго и счастливо, уж поверь, у меня на такие дела нюх.
Я начинаю возражать, что он вовсе не мой парень, мы просто вместе работаем, но она только качает головой и накрывает мою ладонь своей, и я умолкаю, чувствуя, как теплеют щёки, и внутри почему-то становится уютно.
Долго и счастливо.
Ну что ж, попробуем.
На работу я возвращаюсь только под конец дня. Сперва пришлось ждать Сашкиных родных, чтоб отдать вещи, потом снова ждать, – пока Сашкина мама брала штурмом приёмный покой и администрацию, чтоб выяснить, как там дела. Потом я хотела сбежать, но не успела, и пришлось выслушивать благодарности – если б я не сделала укол сразу, то проблем могло быть куда больше. А так полежит ещё несколько дней, и выпишут…
Шеф милостиво позволил мне не возвращаться, но мысль о том, что мне эти несколько дней работать за двоих, отрезвляет. Лучше немного напрячься сейчас, чем быть заваленной с головой в начале недели, и уж точно лучше возиться с охотничьими лицензиями, чем сидеть дома в одиночестве и придумывать себе всякие ужасы.
А ещё мне позарез нужно кое с кем поговорить. Жаль, что регламент не позволяет ей покидать автомат ещё час после окончания рабочего дня.
Лужу в кабинете уже вытерли, но на моём столе ещё стоит сиротливо полосатый стаканчик. Сажусь напротив, сверлю его взглядом. Гошка выбирается из сумки и сворачивается у меня на коленях, совершенно игнорируя посудину – а ведь Сашкиным стаканом он, помнится, интересовался. Можно ли пустить дракона по следу той заразы, что подлила в кофе… Кстати, что именно? Приворотное зелье? Отворотное? Анализы на магические аллергены будут готовы только в понедельник, теории строить пока рановато. И всё же…