— Миша! — подозвал капитан-морпех командира лучников. — Постарайтесь поджечь правую башню с этой опушки.
Тунгус кивнул и направился к своим охотникам. Для стрельбы они использовали разработанные полковником Генри Мак-Гроу насадки на стрелы, снаряжённые химическим составом, включающим в себя белый фосфор и соединения щелочных металлов. Ангарцы с энтузиазмом принялись закидывать ими башенку, прикрываемые стрелками, постреливающими на любое движение. Когда проходило определённое время и прогорала предохранительная ткань, тут же начиналась химическая реакция и насадка стрелы ярко вспыхивала, разливая вязкую горючую смесь. Издали казалось, что утыканная стрелами башенка зажглась, словно новогодняя ёлка. Спустя некоторое время, объятая пламенем, она рухнула в обломки левой башни и ворот, уже разбитых меткими выстрелами пушкарей. Всё, укреплений как таковых у посёлка не осталось. А стрелки, поддерживаемые людьми Матусевича, принялись сжимать кольцо вокруг остатков укреплений родового посёлка князца Толги. Охотники пустили ещё десяток горючих стрел с противоположной стороны посёлка. И тут поступила команда — прекратить огонь!
Из посёлка вышло несколько мужчин. Отбивая то и дело поклоны, они направились к ангарцам. Кстати, утром, когда воины князя Сокола только показались у посёлка, из него попытались убежать несколько десятков человек, в основном женщины и дети. Их перехватили и, посадив на «Тунгуса», отвезли в Усть-Зейскую крепостицу. Оставшийся «Орочанин» блокировал реку и вскоре парой выстрелов отогнал показавшийся из-за излучины реки спешивший на помощь князцу отряд конных лучников из посёлка, который стоял выше по реке. Он был тут же покинут, едва «Орочанин» поднялся к нему.
Мужчины, сопровождаемые несколькими стрелками, тем временем приближались к стягу Ангарского княжества, установленному немного позади пушечной батареи, на прибрежном холме, поросшем молодым лесом. У пушек их остановили.
— Толга? — спросил парламентёров молоденький ангарский ефрейтор из переселенцев по наущению одного из морпехов.
Один из мужчин, с глазами полными страха, вышел чуть вперёд, его и повели на вернувшийся «Орочанин». Остальных же стрелки прогнали обратно, не обращая внимания на их просьбы остаться со своим князем. Пришлось Олесю, вчерашнему енисейскому конюху, на них прикрикнуть. Штатный переводчик Сазонова — тунгус Пётр привёл Толгу в кубрик флагмана амурской речной флотилии, где князца ждали албазинский воевода Алексей Сазонов и Фёдор Сартинов, командующий флотом Ангарии. Отворилась дверь, и сконфузившийся амурец предстал перед своими победителями.
— Сколько маньчжуров в посёлке? — тут же задал первый вопрос Сазонов.
Сартинов, отложив карту, посмотрел на князца — жалкий его вид эмоций у Фёдора Андреевича не вызвал.
— Два десятка, по весне уйдут в Нингуту, — пролепетал в ответ Толга.
— Пусть маньчжуры выйдут из посёлка и сдадутся моим воинам, — перевёл слова воеводы тунгус. — Иначе нам придётся сжечь твой посёлок. Женщин и детей можешь сразу выпустить, чтобы они не пострадали.
— Да, господин! А что делать мне? — упал на колени князёк.
— Потом с тобой ещё поговорим, проваливай! Исполняй приказ!
Двое матросов по знаку Сартинова вывели обмякшего амурца на берег.
Маньчжуры вышли из посёлка спустя полчаса, сопровождаемые копейщиками князца, которые то и дело укалывали поносящих их маньчжуров. Число их сократилось с двух десятков до шестнадцати человек, тут же отметили ангарцы. Как поспешил сообщить сам Толга, поначалу они не хотели выходить из посёлка и даже хотели переодеться в одежды его людей. Но он прогнал воинов, заколов при этом непослушных.
— Пришлось выгнать их самому, господин, — угодливо объяснил князец и, брезгливо посмотрев на хмурых маньчжуров, добавил со слащавой улыбкой: — Теперь я буду служить вам, а не этим ворам.
— Ага, послужишь! — подмигнул Матусевич своим людям. — Заменишь Акима в кочегарке!
Воины, окружавшие пленников, с готовностью рассмеялись. Первый бой был выигран вчистую.
В бассейне Амура оставалось лишь два более-менее сильных игрока, не считая самих маньчжуров. Это даурский князь Гуйгудар, про которого знающие люди нашёптывали Сазонову, что он-де желает перейти под руку даурского царя Ивана со всеми своими улусными людишками да ждёт только сокрушения князя Балдачи — маньчжурского союзника, зятя самого Абахая. Но чтобы идти на приспешника маньчжуров, нужно было сначала закончить чистку Зеи, а именно — привести к покорности городок Молдикидич, где правил князёк Колпа, подчинявшийся Балдаче. Однако и это поселение выше по Зее было покинуто жителями ещё до подхода «Орочанина».