Однако ее план сорвался, а саму мисс Бригмор охватила паника, когда, свернув с дороги, она увидела, что навстречу им идет не кто иной, как Томас собственной персоной.
Заметив их, мужчина крикнул, обращаясь к мисс Бригмор:
– Мне захотелось размять ноги, и кроме того, когда вас нет дома, он пустынный, как маяк. Так, что тут у нас? – Томас остановился перед мисс Бригмор и девочками, но теперь он смотрел мимо них, на мальчишек. Мисс Бригмор заметила, как у него медленно отвисла челюсть. Темноволосый мальчик тоже разглядывал Томаса, его черные глаза были полуприкрыты веками, что делало взгляд необычайно сосредоточенным.
– Мы… мы встретили этих детей на дороге, – пробормотала гувернантка, – они оказали нам любезность и помогли нести корзины. Сейчас… сейчас мы заберем их… – Она протянула руку, которая так и застыла в воздухе, так как голос Томаса остановил ее:
– Все в порядке, все в порядке. – Он махнул мисс Бригмор рукой, не отрывая глаз от лица мальчика, а потом, обращаясь к нему, тихо спросил: – Ты наконец-то спустился со скалы, да?
Мальчик не ответил, продолжая рассматривать стоявшего перед ним грузного мужчину.
– Как тебя зовут?
Мальчик не произнес ни слова, и тогда младший брат толкнул его локтем и сам ответил Томасу:
– Его зовут Дональд, а меня…
– Я не маленький, могу и сам говорить. – Дональд с сердитым видом отшвырнул младшего брата в сторону, и тот мог бы упасть, если бы Дональд не схватил его за руку. Потом обнял за плечи, прижал к себе и продолжил говорить низким, мужским голосом: – Я Дональд Радлет с фермы Вулфбер, а это мой брат… сводный брат, Мэтью. – Возникла небольшая пауза, а затем Дональд закончил: – А вы Томас Моллен.
На губах Томаса мелькнуло подобие улыбки.
– Верно, парень, верно, я Томас Моллен. Но скажи мне, почему ты так долго тянул с нашим знакомством?
– Потому что я все делаю в надлежащее время.
Томас устремил на Дональда сердитый взгляд, в глазах его появился стальной блеск. Как бы рассуждая, он промолвил:
– Да, наверное, так оно и есть. – Помолчав, Томас сменил тон на более веселый: – Ладно, не будем стоять здесь и болтать, как фермеры, встретившиеся на рынке. Идемте…
– Не оскорбляйте фермеров, они очень хорошие люди. Мы сами фермеры.
Склонив голову набок, Томас стиснул челюсти. Еще полгода назад он отшлепал бы парня по губам за то, что тот осмелился говорить с ним в таком духе. Но сейчас он обошел раскрывших рот девочек, мисс Бригмор и Мэри, остановился перед мальчишками и сказал: – Надо быть хорошим фермером, чтобы ферма приносила доход.
– А мы хорошие фермеры.
– Рад это слышать.
– У нас и скот отличный и все остальное.
– Так у вас есть скот?
– Конечно, есть. У нас же три пастбища. Недавно мы купили два ваших стада, а животные оказались в очень плохом состоянии. Да вашего скотника пристрелить мало. Вымя у коров были больные, воспаленные, у шотгорнской коровы соски почти высохли, и если она вообще когда-нибудь отелится, это будет большой удачей. Но я сомневаюсь, что бык сможет покрыть ее, она испугается одного его вида. Мы сделали…
– Меня удивляют твои обширные знания в этой области. Однако для содержания такого стада надо иметь дешевые корма…
Мисс Бригмор не стала вникать в разговор, она поспешила увести девочек вперед. Им нельзя было это слушать: соски, отелиться, покрыть… Женщине было непонятно отношение Томаса к мальчику. Хозяин не проявил никакого волнения при этой неожиданной встрече. А агрессивность паренька, похоже, даже позабавила его. А может, он думает о мальчике как о сыне? Мисс Бригмор оглянулась. Томас шагал рядом с братьями, уже долгое время она не видела его таким оживленным. Мисс Бригмор спросила себя: будет ли она возражать против чего-нибудь, что дает Томасу интерес к жизни? Она прекрасно понимала, что сама может удовлетворять только одну, ну, может, две потребности хозяина – обеспечивать ему комфорт днем и ублажать его ночью. Но мужчине требуется что-то еще, тем более такому, как Томас Моллен. Сумеет ли этот мальчик заполнить пустоту в его жизни? Мисс Бригмор снова бросила взгляд через плечо и поторопила девочек, чтобы те не могли услышать разговор. Поймав ее взгляд, хозяин кивнул, словно подтверждая мысли Анны.
Да, Томас догадался, о чем думает "моя мисс Бригмор", как он шутливо назвал ее прошлой ночью. Сейчас его и самого беспокоила мысль: не является ли этот неотесанный, бесцеремонный мальчишка, отмеченный его прядью, ответом на молитву, с которой он, Томас так и не обратился к Богу, ибо вообще не любит никого ни о чем просить?
Последние несколько недель Томас ощущал в душе глубокую пустоту, заполнить которую не могла даже Анна. Он понимал, что причина этого не потеря дома, не утрата дорогих ему вещей, не расставание с привычным образом жизни и даже не бегство сына. Просто он потерял самого себя, и эта потеря оставила на нем пятно малодушия и позора. Томас сомневался, что когда-нибудь снова увидит Дика. Но эта мысль не вызывала у него глубокого сожаления. По-настоящему же его приводило в уныние то, что у него нет настоящих друзей.
Когда охота на Дика была в самом разгаре, рядом с ним не оказалось никого, во всяком случае, никого из друзей, а вот чиновники и судейские просто одолели. И только когда в газетах появилось сообщение о том, что Дик Моллен, по всей видимости, скрылся за границей (правда, не говорилось где, потому что этого никто не знал), к нему приехал Пэт Ферье и рассказал, что Дик во Франции. Кто-то из их общих друзей переправил его туда на собственной яхте. Однако Пэт не привез от Дика ни письма, ни устных извинений. Ничего. Томас подумал тогда, что ирония этой ситуации заключается в том, что даже у его сына есть, по крайней мере, двое верных друзей, тогда как у него самого не осталось никого, кроме Анны.
Мужчина бросил взгляд на шагавшего рядом мальчика. Между ними определенно существовало сходство, и оно не ограничивалось только белой прядью. Томас как бы увидел себя в детстве, возможно, волосы у него тогда не были столь черными или глаза такими темными, да и сам он был не так высокомерен. Хотя, надо сказать, происхождение и воспитание давали ему право на высокомерие, поскольку произведен он был на свет в богатой семье. А этот парень родился и рос на ферме, так что трудно было ожидать от него хорошего воспитания.
Мальчик устремил на Томаса пылающий взгляд своих темных глаз, и Томас, почувствовав себя неловко, решил продолжить разговор:
– У твоего отца большая ферма?
– Сто двадцать акров, но он мне не отец. Я называю его папа, но он его отец, – не отрывая глаз от лица Томаса, Дональд указал большим пальцем на младшего брата.
Они замолчали и прошли так еще шагов двадцать, но взгляд Дональда как бы откровенно говорил: "Давай не будем болтать о пустяках, ты же, как и я, все прекрасно знаешь".
Не выдержав завороженного взгляда Дональда, Томас громко крикнул:
– Мисс Бригмор, а что у нас сегодня на ужин?
Женщина резко остановилась, девочки и Мэри последовали ее примеру. Все удивленно уставились на Томаса.
– Суп, ветчина, салат и земляничный пирог, – перечислила мисс Бригмор.
– А мы сможем накормить еще двоих?
У Анны невольно расширились глаза и открылся рот.
– Но как же они пойдут домой, ведь живут-то далеко, за холмами? Их родители будут волноваться.
– Они не будут волноваться, – твердым, решительным тоном произнес Дональд. Похоже, твердость и решительность вообще были присущи его характеру. – Папа раз в неделю отпускает нас на полдня погулять. Мы можем вернуться в любое время до пяти утра, потому что в пять мы встаем на работу.