<p>
* * *</p>
<p>
На краю деревни я наткнулся на мертвых людей. Их было много и все они были расстреляны. Тяжелый кровавый запах заполнял собой овраг, в который были свалены выгнутые под разными углами тела и поднимался оттуда влажным облаком. Там были все: дети, взрослые, старики. Одно тело шевельнулось и попыталось выбраться из этой канавы, но поскользнулось и упало обратно. Я прыгнул туда, чтобы помочь выбраться выжившему. Подошвы моих ботинок скользили по залитым кровью телам, наступали на лица, руки, ноги покойников. Что-то хрустело и чавкало, но я упорно пробирался к движущемуся телу.</p>
<p>
Это была всклокоченная старуха с простреленной грудью. Пуля вошла в место, где сходится кость, идущая от плеча, с грудиной и вышла сзади, прихватив с собой изрядный кусок спины. Розовая пена застыла на её шевелящихся губах, в расширенных по максимуму зрачках полыхает пожар безумия. Каждый вдох ей дается с трудом, в дыре на спине пузырится и булькает черная кровь. Её морщинистое лицо все в крови, скрюченные пальцы тоже. Я осторожно поднял старуху и усадил на первое попавшееся тело. Она взглянула на меня и немного странно улыбнулась. Все это для меня было впервые. Я спросил её, указав на мертвецов:</p>
<p>
- Кто это сделал?</p>
<p>
Она глубоко вдохнула, пересиливая боль и ответила:</p>
<p>
- Люди! - тут, старуха неожиданно плюнула мне в лицо липким комом крови, с ненавистью добавив - Такие как ты! Убийца!</p>
<p>
Меня отбросила в сторону волна ненависти и злобы исходящей от неё. Я упал, споткнувшись о чей-то труп. Мои ноги и руки бессильно скользили по окровавленным телам, отыскивая точку опоры. Когда нервы немного успокоились и я смог поднялся, старуха была уже мертва.</p>
<p>
* * *</p>
<p>
Шли дни, месяцы, годы. Я тоже шел вслед за ними, но мой путь немного отличался от пути времени. Оно шло безостановочно, а я останавливался, где-то спал, что-то ел. Перед моими глазами мелькали разрушенные города, сожженные поселки, горы мертвых тел, раздолбанные дороги и мосты. Живых людей встречать не приходилось. Я вышел из леса и лишь поэтому, не закончил свою жизнь на священном алтаре.</p>
<p>
* * *</p>
<p>
Очередной разрушенный город, именно здесь, я встретил живых.</p>
<p>
Первоначально мое внимание привлекло огромное здание, возвышающееся над руинами. Оно было совершенно неповрежденным лишь несколько десятков окон на верхних этажах темнели черными провалами разбитых стекол. Солнечный день разбрасывал тысячи дрожащих зайчиков от осколков битого стекла. Внутри здания, что-то гудело и я осторожно вошел в выбитые двери.</p>
<p>
Большой зал первого этажа, высота потолков просто неимоверна, но приглядевшись я заметил, что из стен видны куски арматуры и неровности сбитого бетона. Перекрытия отделяющие один этаж от другого просто отсутствовали, чем и объяснялась высота потолков. Под самой крышей вращалось и гудело что-то непонятное. По всей площади помещения были натянуты тонкие стальные троса. Разум осторожно подсказывал, что трогать эти прочные нити, вовсе необязательно. Я пошел вдоль них, стараясь держаться от этих растяжек подальше. Глаза привыкшие к полумраку, стали различать копошащихся в центре огромного зала людей. Они были чем-то заняты. Перекладывали светлые куски ткани с широкой конвейерной ленты в корзины, которые тут же передавались дальше. Белый, горячий пар поднимался от ленты и от корзин, подаваемых куда-то вниз. Хреновина под потолком продолжала равномерно вращаться, не покидая своего места в пространстве.</p>
<p>
Я подошел как можно ближе к людям, но те меня не замечали, занятые своим делом. Оставалось дождаться, когда у них будет перерыв и я уселся на псевдомраморный пол, разглядывая их лица.</p>
<p>
Отрешенные от мира глаза, смотрящие на бесконечную ленту, которая доставляет им мятые, испускающие тепло и влагу куски ткани. Людские руки автоматически двигались, хватая распаренными красными пальцами материю и заталкивали в пустые корзины. Приходили другие, ставили освободившуюся тару и забирали полную.</p>
<p>
Чувство того, что здесь обязательно что-то произойдет, не покидало меня. Согласно, жанру фильма ужасов, должны умереть все, но если не поголовно, то большая часть, как минимум. Я сидел и ждал, когда люди устроят себе перерыв или произойдет ужасающее событие. Дождался и того, и другого.</p>
<p>
Лента, протяжно заскрипев, медленно останавливалась. Работники убрали от неё руки и запрокинули головы, глядя в потолок. Я тоже последовал их примеру. Хреновина под потолком начала вращаться немного быстрее, гул постепенно нарастал и еще. Она начала опускаться вниз, к людям! А, просто смотрели на этот огромный пропеллер. Огромная перевернутая вверх ногами буква "Т", обмотанная со всех сторон горячей тканью, опускалась все ниже и ниже. И вот она зацепила первого человека, тот просто развалился на кровавые куски, как разбитая глиняная кукла. Еще один попал под удар, следующий, еще и еще. Разбивались, горячие человеческие внутренности валились на пол, прилипали, наматываясь к горячей ткани. Брызги крови, куски кровоточащего мяса. Хреновина опустилась почти до самого пола. В мою сторону летят уже куски мяса, прошедшего температурную обработку. Оно уже не красное, просто серое, вареное мясо. Части человеческих тел цепляются за тонкие троса, и те рвутся, расплетаются, наполняя воздух тонким свистом и разрезая на более мелкие кусочки руки, ноги, головы. Кости им не помеха, троса их просто дробят на крошечные, секущие кожу на моих руках, осколочки. Осколки покрупнее пытаются пробить куртку и синюю ткань джинсов.</p>
<p>
Я лежу на полу, закрыв голову руками и ожидаю, когда все это закончится. Разум молчит, он не знает ответа и объяснить смысла происходящего не может. Осторожно, по-пластунски я пробираюсь к выходу. На пол передо мной падает голова и тупо смотрит на меня белыми вареными глазами. Волосы с большей частью кожи головы отсутствуют. Я отталкиваю её в сторону и выбираюсь из здания. Там теперь пахнет консервами, не хватает лишь тонких ароматов специй.</p>