Шевалье, сидевший в тени шатра под ветерком, удовлетворенно кивнул.
– Вы, ребята, вскоре станете богаче меня, – пошутил он. – Не мелочь – два золотых за день заработать. Смотрите, не загордитесь, здоровайтесь со мной.
Я побоялся, что Серог проболтается, или ляпнет чего лишнее и отрапортовал о выполнении задания.
Дэмент поблагодарил и разрешил идти, но мне в спину сказал:
– А вы, десятник, задержитесь.
Слова и тон, с какими они были сказаны, так напоминали папашу Мюллера, что я едва сдержался. Не хватало еще зубы скалить. Анре Дэмент для своего положения был вежлив и корректен, но он все же являлся пятисотенным с соответствующим апломбом.
Разговор повелся о расположении сил ганворцев, об укреплении крепостей, то есть о такой информации, которую я совершенно не знал.
Вскоре ефрейторов увели. Дэмент сидел, как Кутузов на совете в Филях и о чем-то надолго задумался. Свита, не решаясь беспокоить полководца, явно составляющего план боя, стояла молча, слегка позвякивая оружием и доспехами. Только Мявка, до этого игравшая своим хвостом, не пожелала уловить важность момента.
– Мяу! – сказала она, и потянула меня за руку, вцепившись пастью.
Дэмент встрепенулся и посмотрел на Мявку.
– Калид, – позвал он отрядного писаря, заведовавшего одновременно отрядными финансами. – Приготовь пять золотых.
– Господин, пять золотых – это много, – попытался остановить разбазаривание казённых денег финансист, но шевалье так на него посмотрел, что тот пулей полетел к зачарованному магией на случай кражи ящику с деньгами.
– Сударь, – обратился он ко мне, – времени у нас мало, поэтому хотел бы обратиться к вам как дворянин к дворянину. Обещаю вам, что из вашего десятка никто не будет наказан за эту шутку. Но ради Солнцеликого, скажите, сколько еще у вас пленных. Я заплачу за всех пять золотых.
Раньше я намеревался вести торговлю до конца, но Дэмент проявил себя опытным психологом. Когда к тебе так обращаются, надо вести себя как человек благородного сословия.
– Есть еще офицер, – сообщил я.
– Ух ты! – не удержался от удивленного возгласа один из сотников.
Дэмент тоже удивился, но, будучи более сдержанным человеком, промолчал, лишь попросил привести пленника.
Десяток я отправил к лагерю сотни, приказав взять на всех обед. Со мной пошел только Серог. Чтобы привести одного офицера этого было вполне достаточно.
Дэмент, опять задумавшись, сначала безучастным взглядом скользнул по лейтенанту, но потом ахнул.
– Ба, Гардон! – удивился он. На лице появилась улыбка, как у лисы, встретившей в лесу курицу. Не думал, что Дэмент умеет состроить такую физиономию.
– Здравствуйте, господин Анре, – уныло ответил лейтенант. – Едва мой отец узнал, что к Кларии идет отряд майдорцев, он напророчил встречу с вами. И он оказался прав. У ваших солдат ловкие ручки.
– Заведите его в шатер, пусть палач приготовится к пытке, – приказал Дэмент, – а вы идите к себе, – разрешил он нам уйти, предварительно вручив пять золотых.
Лейтенант, услышав о палаче, побледнел, но упрямо сжал губы. Хотя он был молод и без магического потенциала, но его происхождение требовало принять смерть с высоко поднятой головой. Иначе он опозорит память предков и жизнь потомков.
Мы с Серогом не заставили ждать и пошли в расположение сотни. Десяток обустраивался, поставив одну походную палатку на всех. Обед мирно грелся на небольшом костерке. Люди и нелюди с нетерпением ждали, что я им скажу. Серог, недовольный нарушением разработанного плана, начал разбираться с соседями и накалил обстановку. Машк и вылеченный Верк едва не взлетали, размахивая крылья. Скорее всего, произошла бы приличная драка, но я сразу выставил на всеобщее обозрение, разжав ладонь, пять золотых – сумма, которую большинство могло видеть только в смелых мечтах и на представлениях уличных комедиантов. Их требовалось разделить на всех.
Глава 11
Ранним утром меня поднял посыльный. Мявка, как всегда уже вставшая и сходившая в туалет, теперь ждала завтрака и встретила его появление с восторгом. Еще бы. Теперь появилась легальная возможность начать процесс моего пробуждения. Чем она и занялась, вцепившись в край одеяла и потащив его с меня.
Попытка высказать решительный протест с использованием нецензурных выражений не была реализована. Посыльный, уважительно глядя на кошку, позвал:
– Господин десятник, вас срочно требует к себе его светлость.
Пришлось проглотить мат и вставать. Мявка, увидев влезшего из палатки меня, запрыгала и начала облизываться, предлагая начать день с еды. Я злорадно показал ей фигу и отправился к командирскому шатру.