I all alone beweep my outcast state
And trouble deaf heaven with my bootless cries
And look upon myself and curce my fate
Wishing me like to one more rich hope,
Feachured like him, like him with friends possessed
Desiring this mens art and that mans scope
With what I most enjoy contented least,
Yet in this thoughts myself almost despising,
Haply I think on thee, and my state,
Like to the lark at break of day arising
From sullen earth, sing hymns at heavens gate,
For thy sweet love remembered such wealth brings
That then I scorn to change my state with kings.
<Всем, у кого в доме живут растения, полезно знать, как выглядят вредители и какие растения они предпочитают, уметь диагностировать зараженность растения и разбираться в способах борьбы с вредителями> .
Когда в раздорэ с Нэбам и Судьбой,
Я вэсь сафсэм одын…
Я на сэбя сафсэм прэзрэнно взгляну…
Глухие нэбэса сваэй мальбой
Трэвожна духом жрэбий свой я кляну!
Двадцать дэвятый санэт в пэрэводэ Аслана Русланова…
Боже, какая образованная девочка погибает! Где же справедливость? Нюта снова едва не расхныкалась.
“А какая Богу разница, — Нюта тут же сама себе принялась возражать, — а какая Богу разница, образованная девочка гибнет или игнорантная совсем? Ну, кабы не зубрила я в своей особо хорошей школе Шекспировых сонетов, то была бы менее для Бога ценной?”
И Нюта горько усмехнулась пришедшему вдруг открытию, что Судьба любит замешивать человеческие драмы на контрастах. Уж куда как сексуальнее, если черные дикари насилуют не просто какую-то белую женщину, но самый смак, если эта женщина еще будет и высокообразованной, тонко воспитанной и непременно с порфирогенетной родословной!
Ну, Нюта, конечно, не порфирогенетка, как Софья Палеолог, но все равно себя жалко… Связалась с какими-то мерзкими асланами-русланами! Они и по-французски умудряются здесь с кавказским акцентом говорить, как в старых русских фильмах про добрых, щедрых душой кавказских тамадов… Тамад? Тамадовичей?
Нюта усмехнулась.
Ну, коли внутренне юмор еще не изменяет ей, значит — не все еще потеряно.
Ее везли на стрелку с Асуровым. Теперь она должна будет подыграть Аслану, чтобы Асурова подставить по всем статьям. Подставить, как простой вульгарный “мешок”.
Асурова Нюте было ни капельки не жалко! На роль “мешка” он годился больше всего. Но ведь его убьют! Не эти… Его потом убьют люди Мамедова.
И как же она — Нюточка? Возьмет ли на себя грех мокрухи? И если не прямой грех, то косвенный — соучастный?
Она сидела на заднем сиденье “седьмой” бээмвухи и безучастно глядела, как глупые бельгийские пейзажи, что еще вчера она наблюдала из машины Жильберта, теперь катятся в обратную сторону.
“Вояж-вояж, дан л эспас — у жамэ ревьяндрэ” — неслось из колонок, понатыканных во всех дверцах и углах Асланового авто.
“Как раз про меня поют”, — подумала Нюта и снова усмехнулась. Путешествие туда, откуда нет возврата…
— Аслан, а ты знаешь, где речка Стикс протекает? — спросила Нюта, перекрикивая певичку со странным сценическим именем Дезаерлесс…
— Чего? Стикс? Какой Стикс? Посмотри в карту!
Аслан, не оборачиваясь, вынул из бокового кармашка водительской двери сложенную гармошкой схему дорог Бельгии и бросил ее Нюте.
— Эта речка не в Европе, Аслан, — сказала она устало.
— А где?
— Она в загробном мире, в аду! Ад, он точно не в Европе…
— Ад, он везде, — подумав, сказал вдруг Аслан, — ад и у нас в Чечне, а может быть, и где угодно, если взрывчатки побольше в одном месте собрать…
“Он не такой уж и дурак… И образованность здесь ни при чем”, — подумала Нюта про себя. От умного трудней соскочить.
От глупого Асурова соскочила, а от умного Аслана… Как бы не случилось так, что ей — как знаменитому Колобку — придется еще выполнить смертельные па на носу у этой чеченской лисицы?
Нет, не лисицы, а волка! Они же на зеленом знамени своем — волка нарисовали! А волк и лиса — одного отряда собачьих… Волк и лиса — одна сатана!
Нюта про себя хихикнула.
А кто тогда Асуров? Он и не волк и не лиса. И на медведя мало похож. Скорее на скунса. Или шакала. Но скунса и шакала не было в сказке. Сказка-то была русская.
Грядет теперь битва дракона с тигром… Нюта выдумывала названия своим неизбежно надвигающимся приключениям.
Кто дракон? Аслан? А Мамедов-папа — тигр? Тогда скунсу и хорьку здесь ловить нечего! Скунса и шакала тигр с драконом схарчат в одну секунду за милую душу и не почувствуют! И управу на дракона с тигром можно найти только у Ивана Царевича дураковатого, но бесконечно милого и надежного!
Но где ж царевича теперь взять? Тем более здесь, в глупой Бельгии, по дороге в еще более глупую Швейцарию!
С этими мыслями она и заснула. Свернувшись калачиком на заднем сиденье Аслановой БМВ.
Асуров был слегка ошарашен ее внезапным звонком. Он даже не сразу нашелся, что сказать.
— А я думал, что ты уже никогда не позвонишь, — наконец-то выдавил он из себя.
— Надо срочно встретиться, — сказала Нюта, инстинктивно прикрывая ладошкой трубку.
— У меня в гостинице…
— Нет, кафе “Жасмин” на площади Отель де Билль, напротив Городской ратуши, столик не внутри, а снаружи, на улице под зонтиком… через пятнадцать минут…
Она специально не давала Асурову времени осмотреться и принять какое-то решение. За четверть часа этот тугодум вряд ли что надумает. Она повесила трубку автомата и пошла через площадь к кафе.
Нахальные голуби так и лезли под ноги, совершенно потеряв всякий стыд, по-своему полагая, что хозяева на площади не эти двуногие прямоходящие, а они, сизо-серые двукрылые, прямоходящие двуногие только мешают двукрылым клевать обильно разбросанную повсюду белую булку…
Нюта села за крайний с голик. Задумалась…
— Que desirez-vous Mademoiselle? <Чего желает мадмуазель?>
Вывел ее из транса кудрявый мальчик-официант.
Наверняка — студент. Подрабатывает себе на дискотеку да на таблетки экстази.
— Un cafe sans sucre et un verre d’eau plate <Один кофе без сахара и стакан воды без газа> — машинально ответила Нюта.
Где-то рядом сидят люди Аслана. Страхуют ее. Страхуют не оттого, что Асуров ее убьет, а оттого, чтобы не сбежала.
Где тут они? Может, вон тот арабского вида парень с девушкой скандинавского типа? Или те два чернявеньких южанина-марсельца с бутылкой белого вина? Или они сидят на крыше “Отель де Билль” со снайперской винтовкой?
Все может быть. Все может быть. Площадь отлично просматривалась. Машины здесь не ездят — пешеходная туристская зона.
Откуда Асуров незаметно подкрадется? Этот идиот любит изображать из себя Джеймса Бонда. Дешевка!
А вот и он — моего сердца чемпион!
— Ты уже заказала?
— Воспитанием не блещете, мосье, ни здрасьте девушке, ни коммон сава! — недовольно ответила Нюта.
Асуров щелкнул пальцами и жестом дал понять появившемуся в дверях официанту, что желает пива. Пиво здесь подавали лишь одного сорта — “хэнникен”, да и то бутылочное, естественно.
— Ты куда пропала, я уж забеспокоился? — начал Асуров их трудный разговор.
— Я за тебя всю работу делала, идиот, — сразу резко повернула Нюта.
Асуров даже рот раскрыл от удивления, изумляясь такой наглости своей компаньонки.
— Рот-то закрой, а то ворона залетит, — сказала Нюта, совладав со стартовым мандражом, — наша птаха уже в клетке сидит, и в этом не твоя заслуга, теперь за птаху необходимо бабки с папы заполучить, и это уже твоя часть работы…
— Как? Когда? — изумленно выдохнул Асуров.
— А я не могу тебе полностью доверять, поэтому взяла на себя труд организовать все по-своему и тем подстраховалась, чтоб ты меня потом не того… — Она ребром ладони провела себя по длинной балетной шее.
— Он что, у тебя? — с придыханием переспросил Асуров.