- Это ты, - неуверенно спросил я, - ты, «эсесовский» гриб? Рыба тебя не сожрала?
- Судя, по этим строкам, написанным автором за девять минут до гибели, - маска снова начала корчить гримасы, - он уже видел Зарифа... и видел ТУ самую рыбу... этого монстра... Самого Мута суховея!
- Кто ты? - спросил я.
Меня пугало аномальное явление, несущее этот бред... хоть и была в нём доля правды...
- Девятый я! - почти выкрикнула маска, - Александр, Санёк, Шурик! Вот кто я!
Было ощущение, что этими титулами он пытается всё объяснить... - Меня послал Мальцев... И Зариф тоже...
- Слушай! - звук дребезжал, словно микрофон шкалило, - у нас мало времени! Я! Я! Конечно же, я! Должен спасти тебя от смерти! Иначе Вселенная погибнет, а меня уволят с работы... но, это в далёком прошлом... Да... Внимательно слушай...
- Сегодня все пытаются мне что-то впарить... - пробормотал я, с опаской глядя на искажённое лицо...
- Да!? - казалось, его это обрадовало, - Я видел Мальцева... он сказал, что тебя нужно спасти, тебя должны убить... сейчас, здесь... никогда, слышишь! Никогда не пересекай границу этой арки - там тебя ждёт смерть!
- Ты уверен в этом? - я продолжал немного нервничать...
- Уверен?! - его глаза вновь выскочили из орбит, - да я читал сценарий! А на кой ты думаешь, я попёрся с женой в театр??? Катька? Она - да... она меня любит...
- Так и что там мне предсказано по поводу моей смерти? - я старался не нервничать, хоть и давалось это с трудом...
- Просто не выходи отсюда, что тут не понятно, пилот? - его губы втянулись внутрь, и он раздул щёки, дико вращая глазами.
- И? - Я кинул взгляд в арку, где в сводчатом проёме виднелся краешек обувного ларька...
- Тогда умрёт богиня, - вдруг вкрадчиво заговорил он, - а ты будешь живой и здоровый... это важно всем, точно: редактор мне так и сказал: передай, мол, своему главному персонажу, чтоб он в арку не ходил... да...
- Какая богиня? - кровь прилила к моим щекам.
- Какая-какая, - передразнил тот, - самая ненужная... Анат её зовут...
- Дороти?! - вырвалось у меня, - она погибнет??
- Да, - кивнул «девятый», - либо ты, либо она - тут в процессоре двойное ядро... в общем... Автор сказал редактору, что тебя убивать нельзя. Так и сказал...
- Погоди... - в глазах пошли красные трещинки, - где она???
- Какая разница? - маска усмехнулась, и меня это взбесило, - отправляйся точно назад... там, пару кварталов: сидят ребята... с воздушным шаром, и - они тебя отсюда вытащат... Мут рядом, пойми... у тебя в распоряжении тринадцать минут, тринадцать целых и тринадцать сотых секунды...
- Где Дороти!? - я стиснул зубы.
- У Мута, где-где...
- В «Глории»?
- Если пройдёшь в эту волшебную арку, - он жеманно хихикнул, - то всё увидишь... Автор так и сказал: «он всё увидит»!... Но помни - там тебя ждёт смерть!
- Ваше имя...
- Дороти Урсэ...
Человек в чёрном мундире, украшенном двойным серебристым зигзагом, прохаживался мимо дубового морёного стола. Вот только одно отличало его от человека: в его кителе не было привычных «плечек», из верхней части его торса, с каждой стороны свисали, колыхаясь, по две руки... Лицо его было узким и серым. Прикрытые тенью козырька фуражки глаза, светились во мраке бордовыми угольками.
- Отпираться бесполезно, Анат, - голос его был металлически-кисловатым и, немного сиплым, - я знаю, кто ты, а ты, знаешь, кто я...
- Да мне плевать...
На долю секунды, странная фигура в мундире замерла, а затем продолжила мерное движение по кабинету.
- Ай-яй-яй, - с кривой ухмылкой произнёс тот, - месть... какое же это глупое, не продуктивное и нелепое чувство, ты не находишь, Анат?
- Я искала своего мужа, - Анат стиснула зубы: руки её были скованны стальными браслетами за спиной, и второй парой наручников приковывались к спинке стула, на котором она сидела. Стул был привинчен к полу стальными болтами.
- Ну, искала мужа, - кивнул «черномундирный», - убила брата, и чуть не погубила всё самое интересное... да... ты глупа... безнадёжно глупа... ну, да ладно... главное то, что тебе осталось не долго...
- Иди поцелуй своих мокриц в задницу, - Анат сплюнула на пол, - за то, что ты сделал с Балу, да и со всеми остальными, ты подохнешь, как инфузория, как урановое ядро...
- Сестрёнка, не пугай меня, - его верхняя губа, немного выдавалась над нижней, и напоминала согнутый углом гофрированный лист, или театральный занавес, выступающий дугой. Губы его, волнообразно колыхались, будто языки мясистого пламени.