Некоторые источники утверждают, что в своих астрологических пророчествах, он превосходил во много раз самого Нострадамуса. Владелец села Перово, после смерти Петра поселившийся в Глинках. По уверениям ряда авторов, на склоне лет Брюс бился над секретом точного метода вычисления удельного веса металлов и очистки их от посторонних примесей.
В Глинках бытовал рассказ о том, как к Брюсу в ночные часы прилетал огненный дракон», а также история, что будто бы «в жаркий июльский день он к удовольствию гостей обратил пруд в парке в каток и предложил кататься на коньках».
Умер он в возрасте шестидесяти семи лет. Местная знахарка, бывшая ему близкой, говорила, что тот «не правильно использовал слова». Сейчас это называется «Синоптикой» и «Волновыми заклинаниями», а в XX веке это назовут НЛП. Эта была работа над контролем человеческого разума, и Брюс просто перепутал частоту, или поставил неудачный эксперимент. Хоть и не сразу, но, приговор друидов был исполнен.
Вот такая богатая событиями история у этого места, точнее у Башни.
В начале XVIII века в здании этих ворот была размещена морская «навигацкая» школа, а затем московская контора Адмиралтейской коллегии.
В 1870-е годы под руководством архитектора А. Л. Обера осуществлена реставрация башни. В 1914 году начат ремонт. Остановлен ввиду начала 1-й мировой войны. В 1919 году ремонтом Сухаревской башни занимался архитектор З. И. Иванов, он же составил проект её перестройки под музей. В 1926 году в Сухаревой башне был открыт Московский Коммунальный музей.
Несмотря на протесты многих известных архитекторов и историков, Сухаревская башня была разобрана в 1934 году в связи с реконструкцией площади. В принятии данного решения непосредственно участвовал Сталин.
Вот здесь, пожалуй, стоит остановить своё внимание. Как мы и писали выше, Сталин, был достаточно умён, не смотря на свою жестокость и цинизм. Он принимал многие факты, достаточно своеобразно. Если сопоставить историю возникновения «Храма Советской Армии», и историю сноса Сухаревской Башни - явного исторического и культурного памятника города, можно понять, что это было не случайно.
На жалобу архитекторов-коммунистов, протестовавших о сносе Башни, он ответил, что в данном месте необходимо расширение движения. И, что не обычно для вождя, извинился, перед архитекторами, но твёрдо напомнил, что решение снести Башню, приняло правительство, а не он лично.
Самое странное, что движение, за счёт сноса Башни, не сильно-то и расширилось, а на её месте разбили сквер.
Тут довольно уместно вспомнить один исторический анекдот, о том, как встал вопрос о сносе Храма Василия Блаженного, который мешал прохождению демонстраций и торжественных парадов по Красной Площади Москвы.
Говорят, что Лаврентий Берия, принёс Отцу Народов макет, со съёмным храмом. И когда он снял его, Сталин, по легенде сказал: - Лаврентий, поставь на мэсто!
В этом сравнении становится ясно, что Сухаревская Башня, представляла для Вождя некоторую угрозу, и интерес: иначе он не принял бы такого резкого решения, снабдив его словами: - «Советский народ сможет украсить столицу более прекрасными зданиями».
При изучении гибели Башни, наши специалисты обратили внимание на то, что здание не было разрушено, как остальные, мешавшие реконструкции Москвы, а было разобрано, почти по кирпичу. При этом присутствовал сам Лазарь Коганович, один из ближайших соратников Сталина. Сталин искал «Чёрную Скрижаль», и, возможно её нашёл.
Самое примечательно, что по некоторым отголоскам истины было в этом манускрипте: местоположение некоего прибора, минеральной структуры, именуемого в нашем повествовании - «Арфа Гармоний». Его ещё называли «Чашей Грааля», хотя никакого отношения к сосуду с кровью легендарного Иисуса Христа, этот артефакт не имел. Некоторые именовали его «Камнем Ориона», который искал ещё Барченко на Кольском полуострове. Так же он известен как камень Бенбен[54] или же Чинтмани[55].
Он способен влиять на метрику пространства и многие другие вещи - но, об этом после...
Сперва была тьма... Тьма, озаряемая бледными огнями...
Затем раздался скрежет - глухой такой и резкий. Во тьме всколыхнулось что-то ещё более тёмное.
В темноте подвала пахло старыми газетами и кошачьей мочой. Возможно, тут присутствовал запах голубиного помёта, но общий фон, навивал некую тоску и усталость.