Андрей, которого называли «двадцать второй», и который явился нам в первой сцене в виде разносчика пиццы, глядел в зеленоватую мглу, сквозь инфракрасные очки, так называемый ПНВ[56].
Он держал в ладони холодные пальцы Катерины, а всё, что он видел, это куча жестяных консервных банок, с рваными краями вскрытых крышек, и ржавчиной, на которой поселилась плесень...
Скрежет повторился, и пальцы Катерины, стиснули его руку.
Вокруг зеленоватого пятна обзора царил густой липкий мрак.
Внезапно, куча пустых консервных банок, зашевелилась.
Андрей замер.
Поверхность некоторых из банок, стала вздыбливаться, отслаиваться, и скручиваться в спирали: будто невидимый мастер резал из них некую скульптуру.
Затем эти скрученные спиральные жгуты, преобразовались (словно магнитом) в фигурку скорпиона... Нелепая жестяная конструкция двинулась на Андрея. Катерина тихонько вскрикнула.
Андрей, выхватил свой ПМ[57], и направил дуло на приближающуюся аномалию.
Скорпион остановился, водя ржавым хвостом из стороны в сторону. Послышался лёгкий шорох, и в зоне видения ПНВ, возник маленький предмет... Рука Андрея с пистолетом, вздрогнула: это была куринная тушка: без головы, сверкающая пупырчатой кожей, на костяных ногах... Это напоминало ночной кошмар...
Андрей от неожиданности выстрелил, а Катерина, прижалась к его спине.
Куриная тушка, с лёгким писком, кувыркнулась к стене. Из неё хлынула кровь. Жестяной скорпион противно застрекотал...
Катерина, вышла из-за спины Андрея и выставила вперёд сцепленные ладони рук, нахмурив брови.
Под сводчатыми потолками подвала раздался женский хохот, эхом отразившийся в стенах. Он обволакивал, и носился, словно стая летучих мышей, словно волны прибоя: от него темнело в глазах, и голова начинала кружиться.
Затем из тьмы выплыло бледное лицо молодой девушки с чёрными волосами, спускающимися на грудь.
- Здравствуй, Андрюша, - улыбнулась она тонкими, почти чёрными, в свете инфравизора, губами, - зачем вы пришли?...
Дом номер два, по Панкратьевскому переулку, что находится с противоположной стороны сквера, на месте которого находилась раньше Сухаревская Башня, был старинным двухэтажным московским особняком.
Он тоже имел свою историю, на которой мы останавливаться не станем, но по некоторым документам, большой давности, в те времена, когда Башня стояла тут, под ней располагалась сеть подземных ходов, один из которых впоследствии обнаружили при строительстве дома номер два. Двое рабочих решили, что там тайник с сокровищами и углубились в открывшийся лаз. Когда они не вернулись через час, за ними решили пойти четверо. Довольно скоро они прибежали с перекошенными от ужаса лицами. Они ничего не видели, но все на перебой утверждали, что слышали душераздирающие вопли, мучительно умирающих людей.
В основном работали на строительстве приехавшие в город на заработки крестьяне с подмосковных сёл. Народ они были суеверный и набожный, а тут, кто-то возьми, да скажи, что, мол, сокровища тут лежат, московского чернокнижника, который душу дьяволу продал. И, наверняка, тех двоих, бесы растерзали, кои клад и охраняют.
Лишаться денег за работу мужики не хотели, так что заложили лаз подземный тремя слоями кирпича, меж которыми крестик оловянный замуровали, для защиты от нечистой силы.
Нам не удалось найти документальных свидетельств о том, что обнаружил там Иосиф Сталин, но, учитывая повышенный интерес к Сухаревской Башне, и её разборке, поиски, скорее всего, велись, и не могли не дать результатов. Другой вопрос: значимы или нет, были эти результаты?
Сейчас дом, долгие годы был обыкновенным, а прорытое рядом станция метро, должна была поставить окончательную точку над загадками сухаревских подземелий.
С улицы в доме располагалась редакция журнала «Рыбачьте с нами», магазин индийских пряностей, и, уникальная чебуречная «Дружба», оставшаяся таковой, почти без перемен, с 1960 года. Там продавали спиртное, но не в этом суть...
- Ольга, что это за цирк, - злым голосом спросил Андрей.
- Я просто разминалась, дорогой.
Андрей раздражённо сплюнул на потёртые плиты площадки.
Они стояли в подъезде дома номер два, на втором этаже, и Ольга открывала длинным металлическим ключом, высокую деревянную дверь, выдержавшую не мало слоёв краски.
На двери висела зеркальная табличка с гравировкой: «Лечебный Медицинский Центр «Форм Конд». Главный Врач Калеб О. Ю.».
Катерина понуро молчала.
За первой дверью, оказалась вторая, сейфовая, с кодовым замком. Пальцы с длинными ногтями, покрытыми чёрным лаком, словно крылья бабочки, вспорхнули по клавишам, и дверь, тихо пискнув, отъехала вбок.