Он всё так же топтался на месте, робко заглядывая в квартиру, словно пытаясь понять: есть там кто-то ещё или нет.
– Да, кстати, а Ян дома? – словно извиняясь, поинтересовался он.
– Нет, он уехал в Самару. У него скоро экзамен, как сдаст, так сразу и вернётся. А зачем он тебе понадобился? Насколько я помню, Ян ещё в прошлый раз тебе уже все конкретно объяснил… не твой человек и не твой знак, как бы ты об этом ни мечтал, – в голосе женщины послышалась лёгкая насмешка. – Ладно, Дима, не топчись в коридоре, проходи, я уже почти полностью собрана.
Произнеся это, она поправила перед зеркалом причёску и распылила на кожу шеи дорогие духи.
Наблюдавший за этим молодой человек осторожно подошел к ней сзади и мечтательно втянул воздух носом. Его карие глаза мгновенно затянуло туманной поволокой, а пухлый рот чуть приоткрылся, как будто бы он собирался ей что-то сказать.
– Эй, дружок, не расслабляйся! Кто мне только что говорил, что мы можем опоздать? Давай быстрее, побежали! – громко скомандовала брюнетка, уже на ходу надевая клетчатое весеннее пальто.
В ответ тот кисло скривил лицо у неё за спиной, наморщил нос и презрительно посмотрел ей вслед.
«Глупышка, неужели ты думаешь, что сможешь меня заинтересовать?» – от этой мысли ему стало смешно, и, желая развлечься и немного подыграть хозяйке дома, он в тон ей послушно промямлил.
– Уже бегу, дорогая… Ты ключи от машины не забыла?
Глаза молодой женщины вспыхнули огнём.
– Запомни, Дима, я никогда и ничего не забываю. Никогда… особенно если кто-то сделал мне больно.
Бросив на молодую брюнетку короткий недоумевающий взгляд, озадаченный музыкант вновь затоптался на месте, а затем, словно чего-то испугавшись, поспешно покинул квартиру.
Глава 7
По порожкам женской консультации спускались два счастливых человека – он и она. Мужчина смотрелся очень представительно: с небольшой шкиперской бородкой, в больших роговых очках, он был высок, широк в плечах, хотя и несколько полноват. Его лицо сияло от счастья. Он то и дело поворачивался к своей спутнице, обнимал за плечи, что-то эмоционально говорил, жестикулировал, размахивая руками в разные стороны, и периодически целовал её в щеку.
В отличие от мужчины, женщина ощущала себя эмоционально двояко. С одной стороны, на лице у неё застыла радостная улыбка, но с другой – в её серых внимательных глазах светились плохо скрываемые волнение и тревога. На ней была милицейская форма, на которой красовались, горя звездами, погоны майора. Она была по-спортивному подтянута, и во всех её движениях сквозила энергия натренированного спортсмена. И хотя навскидку ей можно было дать не больше тридцати, но уже хорошо заметная сеточка мелких морщин вокруг глаз упрямо указывала на то, что она явно старше, чем выглядит. Светлые волосы были подстрижены под удлиненное каре и теперь развевались в разные стороны, от каждого нового порыва ветра. Действительно, день сегодня выдался на удивление ветреным. Однако ей это было даже отчасти приятно, поскольку ветер несколько облегчал утомившую её за долгое лето жару. Жару-то она как раз совершенно и не любила, а потому втайне ото всех тихонько радовалась тому, что лето было уже на исходе: до наступления календарной осени оставалось всего каких-то несколько дней.
Подойдя к припаркованной на стоянке старенькой красной «Ниве», они забрались внутрь, где продолжили свой разговор.
– Олеся, даже не спорь! Я настаиваю: ты должна написать рапорт о переводе в следственный отдел. Ты теперь майор, человек солидный, хватит уже по подворотням за преступниками бегать!.. Что тебе только что врачи сказали? Ты считаешься позднородящей, а значит, к периоду вынашивания должна относиться с двойной осторожностью. В конце концов, я ведь тоже врач, да ещё и отец будущего ребенка!.. Поэтому не спорь со мной. К тому же я не так часто бываю столь категоричен… – уже более примирительным и ласковым тоном добавил мужчина и заглянул жене в глаза.
– Врач, врач…– улыбнулась та и шутливо добавила. – Славик, только ты врач-офтальмолог, а не акушер-гинеколог!.. Ладно, убедил – пишу рапорт на перевод. Переживёт годик-другой уголовный розыск без досужей оперативницы. Однако, мой любимый муж, ты упускаешь из вида одну важную деталь… пусть и как следователь, но дежурить и выезжать на места преступлений мне всё равно придётся. К тому же не забывай, я – Олеся Сергеевна Киряк, и этим всё сказано! А следствие вести – это, мой уважаемый товарищ доктор, отнюдь не спокойное времяпровождение в кабинете, как ты думаешь, а та ещё нервотрёпка.