— Готово. — тихо сказала Элайна. Последние всадники стремительно удалялись, подгоняя коней. Никто не хотел испытать гнев великой Вэл. Серый внимательно смотрел им вслед, но великолепный вороной конь тоже исчез вместе со своим хозяином. Серому показалось, что вороной несколько раз оглядывался. Сложно сказать, на него или на единорога. Серый узнал своего соперника в недавней скачке, возможно, и вороной запомнил его тоже…
Однако, бежали не все. Несколько человек остались стоять посреди степи. Конь и единорог переглянулись. Один из них вышел вперёд — встал на колено. Суровое спокойное лицо, только в тёмных глазах бьется благоговение и тщательно скрываемый страх.
— Хранительница жизни! — воскликнул он. — Мое имя Керо из племени Фаад. Молю тебя, спаси моего сына! Покарай меня за ослушание, но спаси его!
Единорог замерла. Внешне она сохраняла достоинство, но Серый по напряжению её тела понял, каких усилий Элайне стоит поддерживать божественный ореол.
— Можно я? — вдруг фыркнула Тая. — Я попробую.
И снова никаких слов кобылица не произносила. Но Серый внезапно ощутил, что понимает её. Совсем как тогда, на ступенях разрушенного храма.
Благосклонный наклон головы Элайны. Кобыла зашагала вперёд. Серый пристроился рядом, кося на степняков настороженным взглядом. Пусть только дёрнутся… Но люди поспешно расступались перед ним. Парень, которого конь коснулся взглядом, держал перед губами амулет кобылицы и шептал какую-то молитву.
В последний момент Керо отошёл в сторону и они увидели лежащего юношу. По меркам их мира — совсем подростка, который здесь уже считался взрослым. Стрелу, видимо, уже вытащили. Раненый еще дышал, но на его губах обильно выступила кровавая пена. При местной медицине… без шансов. Единственный шанс — на чудо.
— Я попробую. — тихо повторила кобылица-Тая.
Она встала рядом и медленно, очень осторожно поставила копыто на грудь подростка. Еле коснулась. Копыто лошади засветилось мягким серебряным светом. Затем чуть сильнее. Юноша громко всхлипнул, и дернулся, но нога лошади помешала ему вскочить. Тая тихо заржала и отстранилась. Раненый открыл глаза.
Получилось? Юноша закашлялся, приподнялся. Он дышал тяжело, неуверенно, но кровь перестала идти, и на его бледное лицо вернулась краска. Остальные воины обступили его кругом. Пострадавший встал, сам, хотя и с поддержкой соратников. Отец, наоборот, упал в ноги. Точнее, в копыта…
Ещё немного благодарностей, обещаний навек помнить, и маленький отряд поспешил в степи вслед за остальными.
— Ты в порядке? — спросил Серый, когда вернулся.
— Да. Но это тяжело. Хорошо, что они не догадались.
Ореол величественности медленно спадал с единорога. Всего минута — и перед ними снова стояла просто Элли, немного испуганная и сильно уставшая.
— Спасибо за помощь.
Тая вопросительно заржала.
— Что теперь? — спросил Серый. — Мы вернёмся в невидимость?
— Не получится. — ответила единорог. — На нас смотрит слишком много глаз. Идём так.
Защитники настороженно смотрели на приближающихся лошадей. Несомненно, они тоже видели всё представление. В развалинах стояла напряженная тишина. Явной враждебности не замечено, только единожды из-за укрытия вылетела шальная стрела. Серый приготовился вызвать шаманский щит, но стрела воткнулась в землю с сильным недолётом. Вероятно, у кого-то не выдержали нервы. Конь мог поклясться, что узнал Атаульфа, который от души огрел незадачливого стрелка по шее.
Не доходя примерно сотни метров, они остановились.
Предводитель каравана вышел навстречу и направился к ним, широким уверенным шагом. Вооруженным, но меч в ножнах. Серый посмотрел на Атаульфа с уважением. Хевдинг не мог знать, кто и зачем заявился к ним на помощь, тем не менее, лично вышел на переговоры.
— Благодарю вас. — Атаульф поклонился и представился.
Элли демонстративно сделала шаг назад. Тая, в облике белой кобылы, беспомощно посмотрела на Серого. Понятно, кому вести переговоры.
— Они не вернутся. — белый конь вышел вперёд.
Воин слегка вздрогнул.
— За это — благодарю. И вам моя благодарность, госпожа. — Атаульф повторно поклонился в пояс единорогу и затем погладил бороду, пытаясь скрыть замешательство. Элли игнорировала его и равнодушно смотрела в сторону — Так и думал, что ты понимаешь человеческую речь, конь. Значит, и говоришь тоже?
— Да.
— Хм. Служители выдры, значит. Ловко. Я поверил.
Взгляд северянина то и дело сбивался в сторону, на Элли. Серому показалось, что хевдингу очень хочется спросить, действительно ли перед ним сама великая кобылица Вэл, но он не решается. Его можно понять.