— Это хоронхои. — пояснил Шамир. — Никогда не видели?
— Нет. — Тая завороженно смотрела им вслед.
— Опасные твари. Особенно, когда их много.
Всадница откровенно глазела по сторонам, поглощенная наблюдением за хаотичной жизнью древнего города. Похоже, она забыла даже делать вид, что управляет своим конём. Да и сам конь не очень представлял, куда именно идти. Выручил снова джигит.
— Если не жалко серебра, то лучше снять комнату в Верхнем городе. Я покажу — где.
Прямо на перекрестке какие-то циркачи устраивали представление. Жонглеры кидали вверх разноцветные палкии успешно их ловили. По меркам нашего мира — ничего особенного, но здесь вокруг собралась толпа. Тая тоже посмотрела на ходу, благо высота конской спины давала отличный обзор. А вот совсем рядом — продают какие то безделушки. А еще дальше… опаньки, люди. Полуголые, со связанными руками, в ошейниках. Стоят вдоль стены, опустив голову. Есть и женщины тоже. Совсем молодые. Похоже, рабы…
Тая на спине прямо окаменела. Затем схватилась за гриву.
— Серый.
— Что?
— Смотри. Ну смотри же!
Еле одетая девушка. Довольно симпатичная. Но в глазах — безнадежная усталость, среди которой пробуждается слабое любопытство при виде великолепного коня.
— Гаспажа! — не только рабы заметили, что Серый остановился. — Пасматрите!
— Поехали. — безмолвно сказал конь.
— Мы… мы должны им помочь!
— Чем? Как?
— Освободить?
— Посреди города? Здесь охрана и толпа народа.
— Может… — Тая неуверенно полезла в карман.
— Дэвушку? — торговец энергично пробивался поближе, в предвкушении выгодной сделки. У него был заметный акцент — Малчика? Мусчину?
Серый показал зубы, и работорговец поспешно отскочил назад. Кажется, на морде жеребца он прочитал весьма нехорошие намерения. Конь гневно всхрапнул, отвернулся, и тронулся.
— Серый! — возмущенно воскликнула Тая. Она даже дернула повод, но белый конь потащил всадницу дальше, и ей оставалось только недовольно ударить его пятками по бокам. Хорошо, что здесь шпор ещё не придумали.
— Стой.
— Мы. Им. Ничем. Не поможем. — отрезал Серый.
— Но…
— Даже если ты потратишь все наши деньги на пару рабов, здесь найдётся еще пара тысяч. Поехали. Это решается не так.
Жёстко, но разве он не прав? Тая насупилась, но больше не спорила. Шамир спокойно подождал их и поехал дальше, словно ничего не случилось.
У большого города свои недостатки. Копыта Серого быстро оказались перепачканы грязью и навозом, которых хватало на главных улицах, а вонь временами валила с ног. Противно, а что делать? Всадница хотя бы прикрывала лицо платком, но коню такой роскоши не полагалось. Поэтому Серый с облегчением узнал, что они добрались до места. Прямая и относительно чистая улица, мощёная камнем, с обеих сторон трёхэтажные каменные дома. Цивилизация! От гула толпы, криков зазывал, и мелькания множества людей со всех сторон, у коня закружилась голова.
— Здесь неплохое место.
Шамир явно ожидал, что Тая предложит ему расположиться вместе с ними, но приглашения не последовало. Девушка предложила встретиться завтра вечером. Южанин вздохнул и сказал, что устроится неподалеку, а завтра вечером заглянет в гости. Всё равно, сегодня ему нужно посетить кого-то из старых знакомых. На том и сошлись. Шамир сел на солового жеребца и растворился в городской суете. Хорис начал торговаться с хозяином за комнаты. А коня… коня снова поставили в конюшню. Иншалла. Такова жизнь.
Вот Элли, никем не замеченная, спокойно прогарцевала себя наверх, в снятые для компании комнаты. Будет ночевать вместе со своей новой жрицей. И где справедливость?
Девушка посмотрела на мрачного коня, посмотрела по сторонам, и медленно провела рукой вдоль его шерсти. В ладонях Таи загорелись мелкие искорки. Серый тихо заржал. По его телу словно морская волна пробежала, от кончиков ушей до самых подков, стирая грязь и пот.
— Заклинание чистоты. — прошептала жрица. — Я же видела, тебе неприятно.
— Спасибо. — искренне сказал конь.
— Сегодня мы отдохнём. — шепнула Тая. — В храм Вэл пойдём завтра, рано утром. Всё равно сейчас уже вечереет, а храм, как говорят, закрывает ворота ещё до заката.
Интерлюдия
Вор
В одном из удалённых кварталов великого города, в длинном извилистом переулке, где не ходят чужие, стоит большой каменный дом. Из числа тех, о которых не принято говорить при людях. Кто не знает — молчит. Кто знает — помалкивает тем более. А тот, кто говорит слишком много — может замолчать навсегда.