— Мы хорошо заботимся о нем, — заверил меня Лукас, словно почувствовав ход моих мыслей. — Он никогда не будет чувствовать себя одиноким. Мы не рассказали детям о предательстве Сэма.
— Могу я пойти повидаться с ним?
Лукас сжал мою руку.
— Как только встанешь на ноги. Сначала тебе нужно время, чтобы прийти в себя.
Я прикусила губу и кивнула.
— Сэм сказал, что хочет отвезти меня к моему отцу.
В челюсти Энсона дрогнул мускул.
— Вон сказал нам.
Кин выпрямился.
— Я просмотрел его телефон и компьютер. Единственное, что мы обнаружили, — это частые звонки на одноразовый сотовый. Номер не был сохранен под каким-либо именем в телефоне, и я не смог отследить его до кого-либо.
Я провела кончиком пальца по шву на одеяле.
— Как думаете, он говорил правду? Он хотел отвезти меня к отцу?
— Мы не знаем, — сказал Кин. — Это возможно.
Взгляд Люка переместился к окну.
— Или он взял тебя с собой, потому что ему за это заплатили.
Мои глаза расширились.
— Заплатили?
— Мы обнаружили денежные вклады на банковском счете Сэма, начиная примерно с того времени, когда ты появилась, — объяснил Кин.
— Почему кто-то должен так сильно хотеть меня заполучить?
Парни посмотрели друг на друга, но не произнесли ни слова.
Я выдернула свою руку из руки Лукаса и приподнялась повыше на подушках.
— Начинайте говорить. Меня чертовски тошнит от секретов.
Лукас поморщился, но кивнул.
— Самые крепкие узы — это узы настоящих супругов. Наши дары укрепят дары друг друга. Но эти истинные связи довольно редки в нашем мире. Некоторые оборотни просто влюбляются и хотят сблизиться с человеком. В таких случаях все равно получается некоторая сила от связи, просто не так сильно, как от настоящей пары.
— Значит, кто-то все еще мог бы использовать часть моей силы, если бы мы сблизились?
— Да.
— Но я должна согласиться.
Энсон покачал головой, его глаза потемнели.
— Это архаично и в значительной степени испорчено, но можно навязать связь против чьей-то воли.
— Что?
Кин кивнул.
— Волку, которого принуждают, больно. Это форма сломления воли. Но это возможно.
Меня охватила тошнота. Это была форма изнасилования во многих отношениях.
— И вы думаете, что кто-то может захотеть сделать это со мной.
Лукас снова взял меня за руку.
— Ты очень могущественная. Более могущественная, чем мы когда-либо могли мечтать. Это делает тебя мишенью.
Энсон придвинулся ко мне поближе.
— Мы не допустим, чтобы с тобой что-то случилось. Отныне мы остаемся с тобой в качестве твоих постоянных теней.
Мои постоянные тени. Две из которых даже не хотели иметь со мной ничего общего. Ощущение жжения в глубине глаз вернулось.
— Это не сработает.
Кин выпрямился.
— О чем ты говоришь?
— Посмотри вокруг. Вон прямо сказал мне, что собирается попытаться разорвать эту связь. Холден сбежал из комнаты достаточно быстро, не говоря уже о том факте, что он целовал Жасмин, когда я видела его в последний раз.
Энсон сверкнул глазами.
— Они дураки.
— Не помогаешь, — пробормотал Лукас. Он снова сосредоточил внимание на мне. — Это период адаптации для всех. Я точно знаю, что Холден не хочет Джаз. Я бы почувствовал, если бы он хотел. Единственное, что он сейчас чувствует, — это вину.
Я должна была почувствовать облегчение от того, что Холден чувствовал себя виноватым? Что я была какой-то испорченной ответственностью?
— Ты когда-нибудь думал, что я, возможно, хочу быть желанной просто за то, что я такая, какая есть? Не из-за какой-то странной связи, которая вынуждает тебя к этому. Я тебе вообще нравлюсь? Не чувствуешь, что тебя тянет ко мне, но я действительно нравлюсь тебе?
Энсон обхватил ладонями мое лицо, наклоняясь ближе.
— Ты видела меня насквозь до самых глубин с первого дня нашей встречи. Никто никогда не говорил мне о моем дерьме подобным образом. Никто никогда не видел, как сильно мне больно, или что я использовал, чтобы скрыть это. Я влюбился в тебя, Ро. Не из-за какой-то связи, а потому, что твое сердце — самое прекрасное, что я когда-либо встречал. Ты добрая, сильная и такая чертовски мужественная, что это пугает. Быть твоим — величайшая честь в моей жизни.
Я судорожно вздохнула. Я хотела верить этим словам. Надеяться, что, возможно, Энсон влюбился в меня из-за того, кем я была, а не из-за того, чем я была. Но в этой связи был замешан не только Энсон. Там было еще четверо парней, и не все из них чувствовали то же самое.