Я сидела там, впитывая красоту восходящего солнца. Я должна была знать, что мир продлится недолго. Я почувствовала аромат Жасмин еще до того, как она объявила о своем прибытии, прочистив горло.
Я изобразила на лице непонимание и подняла глаза, не говоря ни слова.
Джаз стояла там с корзинкой в руках, переминаясь с ноги на ногу, и выглядела на удивление смущенной.
— Привет.
— Доброе утро.
Она посмотрела в сторону озера.
— Вид прекрасный.
— Так и есть. — Я на мгновение замолчала, изучая ее. — Что ты здесь делаешь, Джаз?
Румянец залил ее щеки.
— Я принесла вам, ребята, завтрак.
— Он отравлен? — спросила я.
Она издала раздраженный смешок и поставила корзину на землю.
— Думаю, я это заслужила.
Я выгнула бровь.
Джаз опустилась на стул рядом со мной.
— Я никогда не видел Холдена таким, каким он был, когда тебя похитили. Я думала, он собирается снести школу. — По щеке скатилась слезинка, но Жасмин быстро смахнула ее. — Думаю, мне нужен был этот тревожный звонок. Он любит тебя, Роуэн.
— Знаю. — Я не хотела испытывать сочувствие к девушке, которая превратила мою жизнь в ад. Но в тот момент я это сделала.
— Хочу, чтобы он был счастлив.
— Верю в это.
Она оторвала взгляд от своих рук.
— Прости. Теперь я оставлю это в покое. Обещаю.
— Спасибо.
Джаз наклонилась и достала из корзинки две диетические колы.
— Я слышала, ты тоже неравнодушна к ним.
Она предложила мне обе, и я взяла одну, открутив крышку.
— Лучший способ начать день.
Она рассмеялась, делая глоток из своей.
— Есть одна вещь, о которой мы, наконец, можем договориться.
Я отхлебнула из бутылки. Мне понадобится около шести штук, если я собираюсь продержаться до конца сегодняшнего дня. Я начала было говорить об этом, но мой язык не слушался. Он казался густым и тяжелым во рту.
Мой взгляд метнулся к Жасмин. Она усмехнулась.
— В чем дело? Чувствуешь себя немного не в своей тарелке?
Я попыталась связаться с ним по мысленной связи, но у меня ничего не получилось. Я попыталась закричать, но все вокруг меня потемнело.
Я не знала, как долго я была в черном море, когда сквозь него прорвались голоса. От этого звука у меня заболели уши, будто я пролежала под водой много лет.
— Думаю, она просыпается, — сказал кто-то.
Мы двигались. В автомобиле? Он дернулся, когда мы наехали на кочку. Я застонала.
— Ты же знаешь, что они говорят, дочка. Если хочешь, чтобы что-то было сделано правильно, тебе лучше сделать это самому.
Это был не тот отец, которого я знала большую часть своей жизни, но этот голос. Я знала этот голос. Я покопалась в своем мозгу, пытаясь вспомнить, кто это был, но чернота снова затягивала меня. Я отключилась.
КОНЕЦ… НА ДАННЫЙ МОМЕНТ…