Роби пробрался назад, чтобы переодеться. Когда фургон подкатил к месту высадки пассажиров у терминала, из него выбрался мужчина в костюме с портфелем в руке, сразу же направившийся в терминал.
В отличие от своего не менее знаменитого братца, аэропорта имени Джона Кеннеди, Ла-Гуардия – король полетов малой протяженности, пропускающий больше ближних рейсов, чем почти любой другой аэропорт за пределами Чикаго и Атланты. Полет Роби был совсем коротким – минут сорок в воздухе до округа Колумбия; едва успеешь убрать ручную кладь, устроиться поудобнее и услышать бурчание в собственном желудке, потому что в таких быстролетных рейсах еду не подают.
Через тридцать восемь минут авиалайнер коснулся бетона в национальном аэропорту имени Рейгана.
Там Уилла ждала машина.
Он сел, взял лежавший на заднем сиденье экземпляр «Вашингтон пост» и взглядом пробежал заголовки. Само собой, там пока не было ни слова, хотя в онлайне новости уже наверняка крутятся. Их чтение Роби ни капельки не интересовало. Он и так уже знает все, что нужно.
Но завтра заголовки каждой газеты страны будут трубить о человеке в Центральном парке, отправившемся на пробежку ради здоровья и добегавшемся до полного покоя.
Роби знал, что горевать по этому типу будут немногие. Разве что его товарищи, лишившиеся возможности причинять другим боль и страдания – хочется надеяться, навсегда. А остальной мир его кончине будет рукоплескать.
Роби уже доводилось истреблять зло и прежде. Люди ликовали, радуясь, что очередной монстр встретил свой конец. Но мир продолжал кружиться, не став ничуть праведнее, и на место павшего монстра вставал такой же, а то и похуже.
Спуск его курка в то чистое, прозрачное утро в обычно безмятежном Центральном парке некоторое время будут помнить. Проведут расследование. Обменяются дипломатическими залпами. В ходе отмщения перебьют еще какое-то количество народа. А потом жизнь пойдет своим чередом.
А Уилл Роби, служа своей отчизне, сядет в самолет, на поезд или автобус, или, как сегодня, на своих двоих доберется до места – и спустит очередной курок, метнет очередной нож или задушит кого-нибудь насмерть голыми руками. А потом наступит очередное утро, и, будто кто-то нажал на исполинскую кнопку перезагрузки, мир будет выглядеть точь-в-точь как прежде.
Но Роби продолжит делать свое дело, и лишь по одной причине. Если он перестанет, мир лишится шанса сделаться лучше. Если люди с отвагой в сердце будут просто стоять в стороне сложа руки, монстры будут выигрывать каждый раз. Он не позволит этому случиться.
Авто катило по улицам, добравшись до западной границы округа Фэрфакс, штат Вирджиния. Въехало в охраняемые ворота. А когда остановилось, Роби вышел и направился в здание, не показывая никаких удостоверений личности и не останавливаясь, чтобы попросить разрешения войти.
Он проследовал по короткому коридору до комнаты, где немного посидит, чтобы отослать несколько электронных писем, а потом отправится в свою квартиру в округе Колумбия. Обычно после задания Уилл бесцельно разгуливал по улицам почти до рассвета, справлясь таким образом с последствиями своего ремесла.
Сегодня ему хотелось просто отправиться домой и сидеть без дела, глазея из окна.
Не сложилось.
В комнату вошел человек.
Этот человек частенько входил, неся очередное задание для Роби на флешке. Но на сей раз он не принес ничего, кроме своего хмурого вида.
– Синий хочет тебя видеть, – просто сказал он.
Почти никакие слова этого человека не могли заинтриговать или удивить Роби.
Но эти сумели.
В последнее время Уиллу приходилось частенько видеться с Синим. Но до того – а если точнее, за прежние двенадцать лет – он не видел Синего вообще ни разу.
– Синий?
– Да. Машина ждет.
Глава 4
Джессика Рил в одиночестве сидела за столиком в зале ожидания аэропорта, одетая в серый брючный костюм с белой блузкой и обутая в туфли без каблука с одним ремешком поверх каждой ступни – легкие, для скорости и юркости, если придется бежать.
Единственной уступкой экстравагантности была шляпа, лежавшая перед ней на столике, – соломенного цвета с черной шелковой лентой, идеально подходящая для разъездов, потому что складывается. За годы Рил попутешествовала немало, но никаких шляп во время предыдущих разъездов не надевала еще ни разу.
А теперь, похоже, самое подходящее время начать.
Ее взгляд блуждал по тысячам пассажиров, тянущих чемоданы на колесиках, несущих сумки для ноутбуков через плечо и сжимающих в свободной руке стакан из «Старбакса». Эти путники лихорадочно изучали электронные табло, высматривая выходы на посадку, отмены рейсов, прилеты и отлеты. А спустя минуты, часы (или дни, если погода окажется исключительно неблагоприятной) они заберутся в серебристые торпеды и будут заброшены за сотни или тысячи миль отсюда к избранному месту назначения – хочется надеяться, сохранив в целости и багаж, и рассудок.