– Похоже вы правы. Понятно лишь одно, Моисей не обращал воду в алмаз.
– Я думаю этот прудик теперь самое ценное место в Англии.
– Что вы имеете в виду Михаил Ольгердович?
– Судя по световым эффектам и следам на воде, превращение проходило успешно. А не видели мы результат оттого, что алмаз в воде не виден. Если пошарить на дне водоема…
– Вот черт, – Яша смотрел на коллегу раскрыв рот, – похоже вы правы.
После плотного обеда исследователи расположились в креслах. Мистер Бронски раскуривал сигару, Яша ограничился бокалом десертного вина.
– Странно, – мажик крутил бокал в руке, – мне так много дала книга "Ва-йикра". По сути с помощью "Левит" я вышел на уровень "драш". Это осмысление устройства скинии и Ковчега… Теперь же мы пытаемся осмыслить "Бе-мидбар". Но четвертая книга просто не дается. Что-то я не понимаю.
– Вы правы, мой молодой друг. – Ученый наконец справился со своей сигарой и с удовольствием пыхнул дымом, – в "числах" противоречий полно. Вот например, они блуждали в пустыне сорок лет. Зачем это было сделано, понятно. Нужно было дождаться, когда вымрут те, кто вышел из Египта. Ибо психологию раба не изменить простым дарованием свободы. Однако Яков Моисеевич, вы же знаете, где они блуждали? На Синае. Там же пустыня с ноготок размером. Даже двигаясь черепашьим шагом они должны были исходить ее из конца в конец за эти сорок лет…
– Чего не хватает этому вину, так это кубика льда – Яша посмотрел на свет сквозь бокал, – что с вами?
– Я понял, – коллега уронил свою сигару и та грозила прожечь дыру в ковре, – Яков Моисеевич вы гений!
– Сигару подберите, и в чем это я гений? – Сварливо осведомился ничего не понимающий мажик.
– Лед! – Мистер Бронски подобрал сигару и вскочил с кресла, – "керах", три буквы, превращение должно идти просто с легкостью. Вода же это "маим", те же три буквы. Моисей попросту заморозил море, а когда его люди прошли, обратил лед в воду под ногами преследующих их египтян.
– Похоже, очень похоже. – Яша тоже встал с кресла и сейчас озирался в поисках трости и шляпы, – ну что, пойдем на наш многострадальный пруд?
– Мать твою… Трах… Б…ь! – Обычно выдержанный мистер Бронски матерился как сапожник. От избытка чувств он даже перешел на "великий и могучий", – Яков Моисеевич, я прошу простить меня за мой "французский". Я правильно понимаю, что знак не исчез сразу после наполнения его силой, как это происходило с алмазами?
– А… Э… – Яша в великом изумлении смотрел на полностью промороженный водоем, – что вы говорите? Да вы правы, знак легко лег на воду и не подумал сразу исчезать. От него пошла изморозь во все стороны и… Это долго происходило?
– Вы мой друг светились около минуты без перерыва. Я уже начал было беспокоиться, но тут все закончилось. Как с вашим резервом?
– Вы знаете, – мажик прислушался к себе, – совсем неплохо. Даже половины не израсходовал.
– Ну по крайней мере теперь, – мистер Бронски сиял, как новенькая гинея, – мы хотя бы знаем способ, которым Моисей вывел свой народ из Египта.
– А так же каким образом Иисус ходил по воде.
– Яков Моисеевич, – Михаил Ольгердович смотрел укоризненно, – я все-таки христианин, католик между прочим.
– А я иудей, между прочем правоверный. По крайней мере считал себя таковым до последнего времени. И что?
– Ничего, вы правы мой друг. Кстати хочу отметить, что вы сейчас изобрели страшное оружие. Тело между прочим "гуф", три буквы. То есть заморозить можно любого и с легкостью.
– Вы только сейчас обратили внимание на этот аспект моих умений? Браво мистер Бронски, ничего не скажешь, ученый в вас превалирует над здравым смыслом, и весьма сильно.
– Не совсем понимаю вашей иронии мистер Коэн. Пусть не сразу, но я все-таки задумался над…
– Я сейчас озадачу вас еще сильнее. – Яша смотрел на коллегу сочувственно, – задумайтесь вот над чем, огонь, на иврите "эш" это две буквы. Так что по вашему проще, замораживать или сжигать?
– Черт возьми… – На несчастного ученого было больно смотреть, – внезапно он встрепенулся. Но ведь дерево, древесина это "эц", тоже две буквы. Вы следите за моей мыслью, Яков Моисеевич, понимаете куда я клоню? "Неопалимая купина", пылающий куст из которого с Моисеем говорил господь…
– Вы неисправимы Михаил Ольгердович, – Яша вздохнул. – И просто невозможны.
Глава 17
После того случая с заморозкой пруда дело словно сдвинулось с мертвой точки. Яша испытывал странное чувство сродства со своей силой. Легко дался вопрос с блужданием евреев в пустыне. Мажик не на минуту не забывал ждущий его знак "врат" на камне Стены Плача. Но решил проверить другую идею. Помимо врат существует ведь дверь. На иврите "делет". Три буквы. А стало быть вполне годно к использованию. Был лишь один нюанс, требовалось задать пункт назначения. Впрочем все получилось. Мистер Бронски уже давно говорил, что молодой мажик пренебрегает важным условием. Любой знак, по его словам, можно и нужно было модулировать мысленным посылом. Таким образом, он считал, можно было регулировать например чистоту получаемых веществ. В очередной раз Яков убедился в недюжинном уме коллеги. Наложив знак двери на стену и сосредоточившись на том, что он хочет попасть на середину комнаты экспериментатор увидел перед собой светящийся контур. Шагнул в него не без внутреннего содрогания и вышел там где и планировал. Точно посреди кабинета.