«Бессловесный разговор собак, – размышляла Дара в машине по дороге домой, – похож на способ, каким двуногие понимают себе подобных в многолюдных местах. В толчее легко отгадывается настроение стоящих рядом – ход их мысли, куда и зачем они движутся. Но стоит людям поведать друг другу что-то дополнительно, тут они сразу используют речь.
В этом смысле было интересно наблюдать за голодными людьми. Во-первых, людской голод был не таким гнетущим, какой случается у собак. Дара полагала, что иные из людей вполне могли бы потерпеть.
Ну вот, идет, значит, голодный человек и не спрашивает, где поесть, сам об этом мыслит. Никому не рассказывает про свой голод, поэтому он злой, и, как только он заговорит, все увидят его неудовлетворенность.
Собака действует иначе: надо лаять и набрасываться на людей и собак, тогда голод перестанет терзать изнутри. Опять же, своим лаем собака сообщает о проблеме и надеется получить ответ. Окрестные псы, сами того не зная, дают наводку, где можно отыскать еду!
На выезде с полигона вдоль забора строем пробежала группа пятнистых людей. Уши у Дары вытянулись в струнку, а дыхание само собой участилось. Другое дело – бегающая людская братия. Можно быть сытой, но спокойно наблюдать нервирующую сцену бегущего человека невозможно. Ведь двуногий не соображает, что сразу делает много непонятных и к тому же угрожающих движений. Бегущий человек агрессивен и страшен, что вызывает к действию вторую защитную реакцию – нападение. Главное, кинуться на чужака первым, и неважно, успешная атака или нет. Следом за первым нападением собака не слишком спешит кого-то кусать… Все-таки зачем пятнистый командир рванулся, зачем стал махать палкой? Странный человек!
Всю дорогу до дома Дара рассматривала ночные пейзажи за окнами, слушала, как полковник разговаривал с Лорой по телефону и несколько раз произнес «Сатурн», и все думала и думала о непонятных причинах людских дел.
Часть 2.
– Но этого не может быть! – воскликнула Лора, не в силах воспринять громаду необыкновенного факта. – Как? Ни в газетах, ни по телевизору не говорят, что собаками управляли высшие сущности и затем изгоняли бедных животных в тела маленьких детей. Абсурд!
– Еще как говорят! – отозвался муж, – только в другом ключе. Опять же, о чем сегодня и не слышно, будут трепать на следующий день. Так вся история смонтирована!
– То есть, мое место также займет какая-нибудь собачка или кошечка с подачи неизвестного божества? Я, я кем стану, бегемотом? Ты про Дару тогда говорил, что она в меня превратится. Видишь, я жива-здорова. Нет, это все чушь собачья!
В который раз Лора выходила на неуютное утверждение и силилась оттолкнуть от себя упоминания о смерти, непонятных вселениях-переселениях. Даже переезд из одного дома в другой и последующий ремонт выбивал женщину из колеи на год.
– Бегемот – это слишком! Процесс не может шагать в обратную сторону – ниже, чем человеком, ни тебе, ни мне уже не сделаться. Другой вопрос, в какого человека можно превратиться?.. Как бы я ни относился к твоему отцу, надо признаться, он был не от мира сего, а ведь он, однако, совсем не глупый. Продвинутый старичок – эволюционный пионер. Но жить с таким рядом не фонтан. Согласна?
– М-м-м, необычный – пожалуй, да! Как на твой взгляд, кем он стал?
– Я не говорил, что он кем-то стал. Умер, проводили в последний путь. Свое местечко освободил, а чью-то нишу оккупировал. Но об этом ни мне, ни тебе не ведомо!
– Как знать?! Твои друзья с собачьего полигона, похоже, иного мнения… все это так неправдоподобно. Ниши, переходы, какой-то фантастический рассказ. Сплошная метафизика.
– Хочется так думать. Только Сита, тебе не кажется, в чем-то похожа на твою бывшую собаку? Характер у нее не мой и не твой…