Я довольно заулыбалась и скромно потупилась, а Самсон Самуилович уже в который раз потянулся к округлой бутылке Remy Martin и аккуратно переместил некоторое количество драгоценного напитка в чистые кофейные чашечки. Я не сомневалась, что в шкафу можно было найти подходящие для коньяка пузатые бокалы. Но суетиться не хотелось, как и напиваться всерьез и, похоже, что не только мне. А кофейный сервиз из почти прозрачного фарфора стоял на специальном столике в секретарской очень удобно и оказался кстати.
— Значит, в космос мы не пойдем… я и сам уже так думал — там нас тоже не оценят по достоинству, а станут тупо использовать и доить, — печально вздохнул шеф.
— Я была абсолютно уверена, что ты сам примешь именно это правильное решение, Самсончик. У тебя светлый ум и сильное чувство самосохранения. Не зря я отбила тебя у Розы.
Ирина Борисовна расслаблено откинулась в кресле, салютуя нам изящной белоснежной чашечкой, а я сопоставила…
— Мой бывший куратор Роза Борисовна — ваша родная сестра.
— Да, Катенька, — ответил шеф, — она и поставляет нам самых талантливых рекрутов. До вас три курса «ЛЭТИ» прошли мимо нас совершенно спокойно, но вот именно вас она рекомендовала очень настоятельно как человека, мыслящего нестандартно и очень часто в нужном направлении. Я всегда очень дотошно подбираю, но потом ценю и берегу свои кадры. А на вас, кстати, мы с Ирочкой очень удачно сэкономили — не пришлось покупать вам жилье. И жалования вы достойны большего, но именно сейчас мы не можем позволить себе лишних трат.
— У меня очень хорошее жалованье, я им вполне довольна, Самсон Самуилович.
— Конечно, — согласно кивнул он, — вы еще совсем молоденькая девочка, правильно воспитаны и обязательно составите счастье кого-нибудь более подходящего, потому что достойны самого…
— Я никак не смею претендовать на вас, Самсон Самуилович, — веселилась я, пряча улыбку за кофейной чашечкой.
— Да, конечно, — опомнился он, метнувшись взглядом к жене, — а то я еще очень даже ничего, правда, счастье мое?
— Я не отдам тебя даже такой милой девочке, и не надейся, — цвела она ему навстречу мягкой улыбкой.
Меня едва не пробило на пьяную слезу. Я только недавно плотно позавтракала, не забывала закусывать тортиком, да и наливал шеф чисто символически, но опьянение уже чувствовалось. И до ума доходило, что пора бы и закругляться. Сейчас воспитание не позволит гостеприимным хозяевам указать мне на дверь — не та ситуация. А фаза пьяного трепа очень опасна, запросто можно наговорить того, чего даже и близко не думаешь, примером чего и послужил шеф. Поэтому, деловито испросив для себя выходной в связи с состоянием организма на данный момент, я и удалилась.
Зашла за своими розами, вежливо поблагодарила за них и послала всем воздушный поцелуй, заодно отметив присутствие новых участников сегодняшнего действа. Но настроение выправилось, так что Ивана я не тронула — ни словом, ни делом. Домой возвращалась в расслабленном состоянии, с охапкой белоснежных роз в руках и приятным осознанием собственной значимости, почти гениальности. Меня доставили домой вместе с Жуком и даже заботливо проводили внутрь дома.
Я объяснила бабушке, что мы с шефом вдумчиво разрабатывали стратегию и тактику дальнейшего развития родного КБ. С концепцией определились, теперь осталось только четко обозначить вектор. А уж, определившись, на радостях отметили это событие коньяком и тортиком.
А отвлеченное спокойствие мое было вызвано завлекательностью вопроса, который задал шеф — чем бы я хотела заняться? Любимая работа это всегда великая удача — об этом говорила бабушка. Да я и сама уже поняла это, работая у Дикеров и созваниваясь иногда с подружками по институту. Выслушивая их нытье или безразличные отзывы о том, как они проводят значительную часть своей жизни, я ценила то, что имею и, наверное, все-таки заслужила, раз из всего выпуска шеф выбрал именно меня и похоже — не жалеет об этом. И размышляла тогда — а могло ли быть еще лучше? Если бы у меня действительно была такая возможность — влиять на что-то, что-то решать? Тогда что бы я выбрала, что предпочла бы нынешнему направлению в работе? Само собой, оставаясь вместе с Дикерами.
Про медтехнику я сказала правду, но осилить это направление можно было только в тесной связке с одной из ведущих медицинских клиник и грамотными специалистами по тонкой механике. Но это же просто смешно — ставить себе цели, если нет возможности их достичь. Так что — не судьба. Но должна же быть у человека мечта? У меня была эта, и я честно озвучила ее шефу.