— Какая красота, — уже в который раз повторил он эту фразу на этой планете.
И было чему удивляться — круглая, или почти круглая чаша, на поверхности которой были нарисованы окружности шестью цветами. Но осмотревшись, Ярослав понял, что это деревья, имеющие листья, или что там у них, этих цветов, посаженные как бы шестью ярусами. Самый нижний ярус — темно-зеленый, затем зеленый, салатовый, желтый, оранжевый, бордовый. Здесь каким-то образом играл ветер и границы между ярусами сливались и переливались своими цветами, периодически по ним проходила как бы волна. Потрясающее зрелище! Потом он опустил взгляд в центр чаши, и его настроение враз упало. В самом центре были одни руины. Он медленно пошел в их сторону, и уже через несколько минут стоял на границе. Строений не осталось, только развалины. Он уже хотел развернуться и пойти обратно, как что-то привлекло его внимание. Пройдя метров десять, он увидел какую-то сумку, и из разорванной дыры которой выглядывала какая-то одежда. Вынул несколько вещей — оказалось что-то вроде шорт и футболок.
— Надеюсь это мужская одежда, — пробормотал он, — хотя какая теперь разница, наверняка выжившие ходят в том, что есть.
И запихнув все обратно в сумку, он пошел обратно.
— Странник, смотри одежду нашел, будет в чем пойти к людям.
Но Странник ничего ему не ответил.
— Эгей, ты что, уснул?
— Яр, я тут сопоставлял звездные карты, и пришел к кое-каким выводам. Ты знаешь на какой планете мы находимся?
— Блин, ну откуда мне знать???
— С вероятностью не менее девяноста процентов мы находимся на Орте.
— Ты хочешь сказать, что я, вернее, мое тело отсюда?
— Да, это твоя родная планета.
— Класс! А она тогда тоже была курортной.
— Точно не знаю, но промышленности на ней не было.
— Ну, тогда завтра пойду дальше осматривать свою родину, потом схожу присмотрюсь к людям, потом еще что-то придумаю.
К людям он пошел только на пятый день. Действительно, направо дорога привела к небольшому перевалу, пройдя который Ярослав и увидел людей. Два человека просто сидели на берегу моря, а третий ловил рыбу чем-то очень похожим на спиннинг. Но вот двое вскочили на ноги и что-то вскрикнули, и он заметил, что рыбаку что-то попалось на крючок. Причем, что-то довольно большое. И точно, через минуту он вытащил довольно крупную рыбину. А еще через пару минут они, немного пройдя вдоль берега, скрылись в пещере. Парень решил еще немного понаблюдать за ними и, если ничего не будет, то через полчаса уйти обратно. Но минут через десять-пятнадцать эта троица вышла обратно, но одеты они были уже по-другому. На рыбаке была одета камуфляжная одежда, а на других какая-то непонятная, сразу Ярослав и не смог разобрать. Они отошли уже метров на десять, но их кто-то окликнул из пещеры. Остановившись и повернувшись, они что-то сказали в ответ, подняли руку, развернулись и пошли в сторону, куда шли ранее. Ему стало очень любопытно — куда же они направляются, и он решил проследить. Но поскольку разведчик и следопыт с него был аховый, то следить он решил с довольно приличного расстояния. Они пошли прямо вдоль берега, в сторону от места, где он притаился. Пришлось их нагонять по склону, благо тут хватало кустов и деревьев. Так и шли они около двух километров, но потом свернули в сторону гор. А минут через пятнадцать они подошли к развалинам, очень похожими на найденные несколько дней назад Ярославом. И они принялись разгребать их. «Наверняка ищут еду» — подумал он. А удача троим искателям улыбнулась только через час — двое с трудом отбросили приличный обломок, а посмотрев вниз, радостно вскрикнули. Третий, быстро подойдя к ним, принялся им помогать. Через несколько минут они начали что-то складывать в сумку, которую принесли с собой. Сложив, видать, все найденное в нее, они пошли обратно. А через некоторое время и Ярослав пошел к себе.
На двенадцатый день отдыха он решил опять начать новые попытки. Растянуть свое пси-биополе получилось и быстрее и легче. Сконцентрировавшись на нем и на Страннике, Ярослав, наконец-то, поймал тот миг, ту самую грань, к которой стремился. Даже смог задержать ее на несколько секунд и мысленно просигнализировать Страннику. Это было состояние, так называемого, просветления. Вернее не до конца просветления, потому как состояние так и осталось — еще чуть-чуть и все пойму, но это чуть-чуть так и не наступило.