Ген кивнул и ушел.
Космическая станция у планеты Гида. Центр по подготовке диверсантов. Кабинет начальника диверсионного отдела.
— Ну что скажешь, — спросил он главного врача госпиталя.
— Реаниматор не может справиться, жизнь уходит из него.
— Как это так? — удивился хозяин кабинета.
— Невероятно, но факт. Могу только предположить, что ранен он был каким-то артефактным оружием.
— Ты имеешь ввиду раны от холодного оружия?
— Не обязательно, это могло быть и что-то из области пси.
— У него же собственная защита очень высокая.
— Значит артефакт должен быть ничуть не хуже ее.
Мил ит' Сеон задумался, а после паузы спросил:
— Как там обстановка?
— Обстановка, — и главврач улыбнулся, — обстановка своеобразная. Первым делом они в палате, куда положили их командира, уничтожили все датчики слежения и сканеры, врачам приходится работать с ножом у горла, и это не фигура речи. Обыск врача при входе и изъятие почти всего инструмента в порядке вещей. Некоторые врачи отказываются так работать. В палате, у реаниматора постоянно находятся пять человек, как я понял четыре ортана и девушка-псион. В коридоре, у палаты дежурят двое, один напротив окна, двое патрулируют территорию.
— В общем нападать на госпиталь вряд ли кто будет, — закончил шуткой он.
— Спасти как-то можно?
— Тут нужен целитель-псион, а их осталось всего пятеро, уж крайне редко рождаются псионы с даром целителя.
— Да, — спохватился доктор, — эта их командирша, — тут он улыбнулся, — потребовала гиперсвязь и разговаривала с кем-то из своих.
— О чем говорила ты не знаешь, — больше утвердительно чем вопросительно сказал диверсант.
— Ты же знаешь мое мнение. Ты лучше вот, что мне скажи: такие меры не делаются для простого командира, пусть он и был бы жуть как хорош. Кто он?
— Все, что могу сказать — у них есть на то причина.
Доктор кивнул своим мыслям и направился к двери.
— Будет что-то интересное — сообщу, — раздалось уже из-за двери.
Когда Брил открыла сумку Яра, чтобы спрятать там клинок, то почти не удивилась, обнаружив там его брата. Он был без ножен, наверное, командир еще не успел их приобрести, и лежал почти в самом верху, поэтому она положила этот клинок рядом с ним.
— Я чувствую, как из него утекает жизнь, — со слезами сказала, сидевшая рядом Илиара, — понемногу, но утекает.
— Надо срочно связаться с учителем Тедриком. Ген, я в узел гиперсвязи.
Илиара спала вымотавшаяся и уставшая в кресле. Уже пятый день, как их командир лежит в госпитале, и второй день, как при смерти, жизнь которого с горем пополам может поддерживать только Илиара, да и отдав всю свою силу, чтобы притормозить угасание на пару часов. Девушка очень осунулась, но упорно продолжала доводить себя до обморока от истощения. Любой бы из ортан пожертвовал бы собой, если бы это могло спасти Яра. В комнату заглянул Коул:
— Брил, пришел человек, представившийся Тедриком.
Девушка быстро встала и пошла к выходу. В коридоре стоял старичок, если бы кто его увидел из русских, то сразу бы назвал Старик-Хоттабыч, потому как он был вылитый волшебник из фильма. Вот только глаза выдавали в нем мудрость, если не веков, то века точно.
— Брил, девочка моя, что случилось?
— Вот, — сказала она, показывая на реаниматор, — необходимо, чтоб он жил.
Старичок подошел к нему, посмотрел на показания, покачал головой, нажал несколько кнопок — крышка реаниматора открылась. Подошел к лежащему там человеку, положил руку на лоб, потом провел вдоль тела. Опять покачал головой.
— Он практически мертв, ему уже не помочь.
От этих слов дрогнули веки спавшей Илиары, и она поднялась со словами:
— Сейчас помогу, — и, пошатываясь, пошла к Яру, но была перехвачена Бриан и усажена обратно на кресло.
Старичок опять покачал головой, он сразу определил в девушке псиона, и увидел тот очень маленький запас силы, который успел восстановиться за это время.
— Кто он? — тихо спросил он свою ученицу.
— Смотрите, — загадочно, но также тихо ответила она, доставая какую-то сумку и открывая ее, — я знаю, что вы очень хорошо знаете историю, я помню, как дед мне говорил, что часами просиживали у нас в библиотеке. Эти клинки его, и я видела как один из них ожил в его руке.
— А она? — он кивнул на опять уснувшую Илиару.
— Его Судьба.
— Это она его держала на грани?
— Да, вымоталась бедняжка, отдавала все без остатка, что силой приходилось ее усаживать отдыхать.
— Вижу. Ну, что ж, — уже более весело произнес он, — в конце концов я долго прожил на этом свете, пора и честь знать.