Подход Панненберга к доктрине Троицы и его понимание божественных персон начинается от концепции само-осознания Иисуса отдельно от Отца. (Whapham 2010, стр. 2) В своём труде «Христианская духовность» [Christian Spirituality] Панненберг пишет о том, что «причастность и единство с Богом умножается в той же пропорции, как уничижённость создания в его осознании себя отличным от Бога». Именно так, в абсолютном отличии себя от Отца, которое проводит Иисус, деятельность Отца открывается в Сыне. Именно это отношение к Отцу определяет статус Иисуса как Сына, ведь он есть Сын лишь по отношению к Отцу и принимает свою Божественность через это отношение к Отцу. Вафам утверждает, что для Панненберга этот элемент само-осознания есть центральное место в понимании троичных персон, поскольку Отец, Сын и Дух, каждый обретают свою Божественность именно через акт само-осознания себя по отношению к другим. Для Духа это достигается через его деятельность придания славы Отцу и Сыну; Сын обретает это через воскрешение; Отец обретает это через грядущий акт вручения ему Сыном царства: Отец само-определяет себя в своём приятии Божественности, возвращённой ему от Сына и Духа. Эта концепция является центральной в доктрине Троицы Панненберга и его понимании троичных персон, потому что само-определение Отца, Сына и Духа Святого устанавливает конкретные качества их взаимной зависимости друг от друга. Это ведёт прямо к пониманию Панненбергом взаимных отношений между Божественными Персонами. Согласно Вафаму, Панненберг следует традиции, коренящейся в писаниях Каппадокийских отцов о том, что Божественные Персоны установились из отношений между Отцом, Сыном и Святым Духом.
Для каппадокийцев эти отношения между персонами, или ипостасями/υποστασεις (Греч.) Троицы рассматривались исключительно в категориях их происхождения от Отца. Так, ипостась Сына определялась как будучи зачат от Отца, Дух определялся через своё исхождение от Отца, сам же Отец определялся как происхождение Божественности в двух других и, как таковой, источник Божественности. Такое прочтение греческих патриархов находится в полном соответствии с тем, как их понимает Владимир Лосский. Панненберг, однако, обеспокоен тем фактом, что такое толкование может привести к сокрытому субординационизму внутри доктрины Троицы, как это случилось при понимании Троицы до Никейского Собора. Вафам отмечает, что чтобы избежать этого, Панненберг утверждает, что недостаточно определить Божественных Персон исключительно по их взаимным отношениям. Как решение этой недостаточности он и предлагает использовать принцип само-определения. Для Панненберга, каждая из Божественных Персон определяется их отношениями, но не только отношениями происхождения их Божественности, но ещё и отношениями друг к другу. Более конкретно это значит, что Сын приобретает свою Персону и Божественность не только от Отца, который послал Его, но также от Святого Духа, который дал Ему славу в Его воскрешении. Святой Дух обретает свою Божественность не только через исхождение от Отца, но также через приятие себя Сыном. Более радикально, сам Отец также зависим от Сына и Духа в своей Божественности, поскольку он зависит от деятельности Сына и Духа в установлении своего господства над созданием. Вафам останавливается на размышлении о том, что для Панненберга это не значит потери Отцом своей монархии, о чём был обеспокоен Юрген Мольтман в своей работе «Троица и Царствие: Доктрина Бога» [Trinity and the Kingdom: The Doctrine of God]. Напротив, монархия Отца видится Панненбергом в этом свете как эсхатологическая цель объединённой деятельности Троицы по отношению к миру.
Концепция взаимоотношений является решающей для понимания Панненбергом Божественных Персон. Согласно Вафаму, Панненберг видит в этой концепции взаимоотношений решение субординационизма, которым страдает традиционная доктрина Троицы, и которая, по мнению Панненберга, послужила образованию традиции скрытого модализма на Западе, что, в свою очередь, привело к упадку значения догмата Троицы, на смену которой пришли статические и трансцендентные концепции Бога. Взаимоотношения между Отцом, Сыном и Святым Духом находят у Панненберга конкретное выражение в деятельности каждой из Божественных Персон, как в отношении друг к другу, так и по отношению к миру. Отец динамичен в Своём акте совершенной само-отдачи Сыну и Духу и в своём отправлении обоих в мир. Акт послушания Сына Отцу является основой для установления царствия. Дух определяется через его акт прославления Отца и Сына. Вафам устанавливает таким образом, что ядром определения Панненбергом Божественных Персон является утверждение, что персоны есть определённые центры деятельности. Так они могут быть идентифицированы через современное понятие субъекта. Эта идея трёх определённых центров Божественной деятельности истекает натурально из той идеи, что Персоны Троицы обретают свою Божественность друг от друга.