— Может, ну ее к черту — и экскурсию, и магию? — он чувствовал себя исключительно глупо.
— Нет, ты должен увидеть наш мир. И ты должен научиться управлять своей магией.
— Научиться?
— Я научу тебя самым простым заклинаниям, это не так сложно. И да, — она последним взмахом палочки восстановила изголовье, — мы купим тебе подходящую палочку.
Пока Гермиона одевалась в спальне, он принимал душ. Обычно вода приносила успокоение, проясняла мысли. Только вот сегодня ни успокоения, ни ясности мысли он так и не ощутил. Ему было страшно, он, вопреки тому, что видел, вопреки тому, что чувствовал, когда взял ее палочку, не мог поверить в происходящее. Наверное, приземлись на соседнем доме тарелка с пришельцами, он бы поверил быстрее. И он не хотел ничего менять, ничего узнавать, но и трусом выглядеть не хотел.
Гермиона ждала его на кухне, пока он переодевался, стояла и смотрела на улицу, но кажется не видела ничего, что происходило вокруг. Вздрогнула, когда он подошел.
— Давай свое пойло и пошли, — сказал он устало. — Ты права, дел по горло.
— Вкус — так себе, — она указала на флакон, стоявший на столе, — глотай быстро. Будет неприятно, это просто надо перетерпеть. Папа немного ниже и плотнее, я подгоню одежду потом.
Он помедлил, откупорил флакон, зелье пахло, конечно, не фиалками, но терпеть было вполне можно. Заманчиво было вылить эту гадость в раковину, но он задержал дыхание и выпил жидкость одним глотком.
Ничего не происходило и он уже собирался ехидно поинтересоваться, когда пора начинать смеяться, но тут внутренности скрутило жгутом. Боль была такой внезапной, что он с трудом удержался на ногах, кожа зачесалась, стала зудеть, как от сильного ожога. Он смотрел на свои руки — пальцы укорачивались, ногти меняли форму у него на глазах, кожа покрылась мелкими темными веснушками. Боль кончилась так же резко, как и началась. Он, чувствуя насколько теснее стала одежда, прошел в холл и уставился на себя в зеркало. На него смотрел мистер Грейнджер собственной персоной. Единственная разница с настоящим отцом Гермионы была в идиотском выражении лица.
Пока Джо пытался смириться с новым обликом, Гермиона превратила его джинсы в темно-синие слаксы, любимую футболку с Губкой Бобом в рубашку-поло с вышитым маленьким крокодильчиком, а удобные кроссовки — в респектабельные мокасины.
— Пойдем? Папа нечасто бывает на Косой аллее, так что можешь удивляться сколько хочешь. Мы сейчас аппарируем, перенесемся сразу к «Дырявому котлу», — Гермиона взяла свою сумочку. — Держись крепче. — она обняла его за талию, прижалась тесно-тесно и он собирался пошутить — и на тему своей внешности, и их якобы родственной связи, и перемещений с места на место, но тут почувствовал противный рывок, похожий на удар кулаком в солнечное сплетение, его поволокло, голова закружилась. По сравнению с этим принятие зелья было сущей ерундой.
Его чудом не вырвало, он схватился за кирпичную стену, поддерживаемый заботливой Гермионой.
— Черт возьми, а можно было на метро?
— Можно, но долго. Стоять можешь?
Он кивнул в ответ, Гермиона направила палочку на кирпичную кладку чуть выше его плеча.
— Сейчас откроется проход…
Он встал рядом с Гермионой.
Кирпичи заплясали, как кубики в компьютерной игре, и стали расходиться, сами собой, в стороны. Джо заглянул в образовавшийся проход: перед ним была широкая улица, со старомодными лавками по обе стороны. Ни одного автомобиля, а пешеходы… казалось, что он попал не в волшебный мир, в прошлый век.
— Пойдем, — Гермиона взяла его под руку и они шагнули в проем. Стена за ними почти моментально стала непроницаемой.
Они шли медленно, словно прогуливаясь и Гермиона тихонько рассказывала ему о том, что привлекало его внимание: “Да, тут продают метлы и на них можно летать... Да, а тут — компоненты для зелий... Да, почта, да, совиная...”
— Совиная?
— Не кричи.
— Это сколько же ждать письма?
— На самом деле, совы летают очень быстро, у них свои пути, важно, что письмо доставляют быстро, адресату в руки и неважно, где он находится, сова отыщет.
— Ты мне напишешь?
— Напишу, — она улыбнулась, — я иногда посылаю сов маме и папе, но они предпочитают каминную сеть…
Они миновали магазин мантий мадам Малкин: «Вы на полном серьезе носите это?»
Прошли мимо кафе Фортескью: «Нет, мороженое и конфеты меня сегодня не прельщают, особенно если ты собираешься — как это называется? — аппарировать опять».
Джо рассматривал все со сдержанным интересом. Тут все было совершенно не так, как он представлял. И правда — никаких единорогов и ядовитых красок, ничего потрясающего. Местами — мрачно, местами не так уж чисто, все очень… по-человечески и по-настоящему, и вместе с тем тут было иначе, не из-за метел, выставленных в витрине и не из-за людей в странной одежде. Он чувствовал себя дома и это ощущение его пугало больше любого проявления волшебства.
— Мы все посмотрели, можем вернуться? — спросил он, не выдерживая нахлынувших ощущений. Это было похоже на дежавю: закрой глаза, пойди туда, куда тебя влечет и окажешься… Нет, он не хотел знать, куда его могло завести воображение или чутье, или воспоминания, которых не должно было быть.
— Нам надо купить тебе палочку, — Гермиона настойчиво потянула его к одному невзрачному магазину с пыльными витринами.
Внутри было тихо и прохладно, вокруг — высоченные стеллажи, уставленные небольшими плоскими коробками.
— Чем могу быть полезен? — продавец, кажется, материализовался из пыли, кружащейся в луче солнечного света. — Миссис Уизли? Рад встрече.
— Добрый день, мистер Кидделл, — ответила Гермиона, — нам нужна палочка. И нам необходимо сохранить инкогнито, пока что.
— Конфиденциальность — наше кредо, — пропел Кидделл. Джо он напомнил упитанного, но, несмотря ни на что, грациозного кота.
Кидделл легким взмахом закрыл дверь на внушительный засов.
— Палочка нужна вам, мистер… Ох, простите — никаких имен! — он лукаво улыбнулся, — что ж, — он внимательно посмотрел на Джо, потом, постукивая себя по губам указательным пальцем, прошелся вдоль стеллажей. — Вот… возможно, возможно. И вот… и еще… — он вытащил с разных полок три коробочки и выложил перед Джо. — Прошу, только умоляю, осторожно и… нежно.
Джо оставил комментарии при себе: после утреннего происшествия размахивать палочкой не было никакого желания. Он внимательно посмотрел на предложенные палочки, ему хотелось рассмеяться. Он на полном серьезе стоял в какой-то лавке и выбирал себе волшебную палочку. Нет, или мир сошел с ума, или он все-таки не в себе, а как жаль, как жаль!
— Ну же, — прошептала рядом Гермиона, сжимая его ладонь.
Первая палочка была длинная, из золотистой древесины. Джо осторожно вынул ее из футляра.
— Отличный выбор, — запел тут же Кидделл, — тополь, сердцевина — волос единорога.
Джо отложил эту палочку и взял следующую, темную и простую.
— А эта — из черного дерева. — тут же стал комментировать Кидделл. — Сердечная жила дракона.
Джо взмахнул палочкой, из нее вырвался сноп искр, Кидделл ловко увернулся от них и тут же восстановил порядок в развороченном за его спиной шкафу.
— Так-так, — он был воодушевлен, забрал последнюю палочку, даже не дав Джо прикоснуться к ней и убежал куда-то вглубь лавки.
— Мой друг, Гарри, рассказывал, что пока он выбрал подходящую палочку, разнес половину лавки, — тихо прошептала Гермиона.
— А ты?
— А я? Только немножко золотых искр, но я думала — так и надо, а вот сейчас сомневаюсь.
— Вот, — он положил перед Джо темный футляр, — Ясень, перо феникса. Попробуйте.
Джо взял палочку. Дрожь узнавания прошла по телу, казалось, что палочка — продолжение его самого, так легко и правильно она легла в руку, он крутанул ее в пальцах и палочка ответила ровным свечением.
— Она выбрала вас, — Кидделл сложил руки на груди, явно гордый собой, — с вас пять галеонов. Гермиона вытащила круглые монеты, отсчитала нужное количество и убрала палочку, любовно упакованную Кидделлом, в сумочку.