Пока домовые эльфы шустро накрывали на стол, Гермиона и Минерва болтали о пустяках, но стоило последнему домовику исчезнуть с негромким хлопком, Гермиона перешла к делу.
— Профессор, простите, что я ворвалась к вам без предупреждения… Завтра будет слушание дела Северуса Снейпа. Он — мой пациент. И мне… я волнуюсь. Гарри сказал, что его хотят…
— Его постараются выжить из нашего общества, — Минерва сделала глоток чаю и кивнула, поджав губы. — Ну что ж… Он ждет моей поддержки? Или он не знает о твоей инициативе? Я собиралась и собираюсь рассказывать только и исключительно правду, но, видишь ли, мои слова могут быть истолкованы и против него. Впрочем, как любые другие. Ни у кого из нас нет доказательств того, что Северус был действительно на нашей стороне. Был бы жив Альбус… Но его нет. И убил его — и тут ничего не изменишь — Северус Снейп, сам.
Гермиону замутило от четкого осознания бесполезности этого разговора. Надо было бы встать и попрощаться, но она сидела и слушала размышления МакГонагалл о том, что любой министр склонен к популизму, а иначе быть не может, что никто не ожидал, что Северус воскреснет, что…
— Ему нужна помощь, — прервала Гермиона рассуждение МакГонагалл. — Ему действительно нужна помощь.
Минерва вздохнула:
— Гермиона, ты уверена в этом? Ты говорила с ним? Возможно, он выберет другой путь?
— Уйдет сам? Вы об этом? Это было бы так удобно для всех, — Гермиона чувствовала, что с таким трудом подавленное раздражение накатывало снова. Хорошо, у Минервы хватило такта не сравнивать профессора Снейпа с домовиками, которых Гермиона пыталась спасти без их ведома. — Простите, что отняла у вас время, — Гермиона порывисто встала.
— Пусть Северус мне напишет сам. Я постараюсь помочь, — сказала Минерва, вставая.
— Спасибо, — злость улетучилась, словно ее и не было, — Гермиона порывисто обняла Минерву.
— И ты даже не попросишь меня дать тебе допуск в библиотеку?
— Нет. Вы правы, мне надо поговорить с профессором Снейпом.
Гермиона не успела и пару шагов сделать от ворот Хогвартса, когда от темной кладки стены, словно из лежащих на траве и камнях теней, соткалась темная фигура. Гермиона добрым словом вспомнила последние тренировки с Северусом — палочка сама легла в руку, а в голове моментально встроился четкий план отражения атаки и последующего нападения.
— Добрый вечер, миссис Уизли. Или уже — мисс Грейнджер?
— Мистер Малфой? Чем обязана? — убирать палочку Гермиона не торопилась. — Вы поджидаете меня?
— Да, вас, мэм. Мне сообщили, что вы почтили альма-матер своим присутствием, и я решил переговорить с вами в неформальной обстановке.
— Будем, я так понимаю, не погоду обсуждать.
Она не боялась Мафлоя, может, это было самонадеянно, но ей казалось, что она сильнее его, решительнее — так уж точно, но от него исходил кислый запах нечестной игры. В прямой схватке она окажется на высоте, но в словесных дуэли — не факт.
— Отчего, можно и погоду, — он подошел ближе и стал ее откровенно разглядывать. — Неужели это правда? Неужели вы, мэм, нашли Северуса и вернули ему память? Интересно… Зачем бы вам это было нужно?
— Вы считаете, всеми движет корыстный интерес, сэр? — холодно осведомилась Гермиона.
— Безусловно. Иногда он маскируется под благородные цели, под милосердие, но в основе всегда личная выгода. Вот вы — вы пошли в целители, чтобы доказать себе и миру, что вы сильнее смерти и безумия, вам мало быть лучше другого человека, вам важно быть сильнее смерти, не так ли? Сильнее природы.
— Ерунда, я просто помо…
— Вы можете убеждать меня или даже себя, но если вы найдете смелость посмотреть в свою душу…
— Простите, сэр, но со своей душой я разберусь сама. И если вам нечего мне сказать…
— Постойте, мэм, — он сделал еще шаг к ней. — У вас была хорошая жизнь, зачем вы портите ее? Зачем вы связались со Снейпом?
— Если исходить из вашей логики, вам этот разговор зачем-то нужен и, наверное, вами движет не сострадание ко мне, так? Какое вам дело до меня, сэр?
Он неприятно ухмыльнулся, и Гермиона в который раз подумала, насколько отталкивающей иногда может быть красота.
— Я думаю, что все было несколько иначе, не так, как рассказывают сплетники, мэм. Снейп залег на дно и вдруг решил выплыть. Зачем? И почему он обратился к вам, вот что интересно. И я предлагаю вам все честно рассказать мне, а я… я постараюсь отплатить вам по справедливости.
— Вы знаете, что такое справедливость? — искренне изумилась Гермиона. — В любом случае, я вынуждена вас разочаровать: то, что говорят сплетники, весьма близко к истине, сэр. Да, мы встретились случайно, и я ему просто помогла. У него были стихийные выбросы магии. Вот и все.
— Вы действительно думаете, что я поверю такой чуши, миссис Уизли? — Люциус отошел от нее и надел перчатки. — Вы считаете себя умнее всех? Боюсь, вы сильно ошибаетесь в отношении нашего общего друга. Снейп смог водить за нос и Лорда, и вашего… — он нервно дернул плечом, указывая на замок. — Возможно, вы искренне верите, что Снейп все забыл и превратился в магла. Но вы ошибаетесь. Он хитер и коварен. Я уверен, он использует вас, мэм, просто использует. И когда он вас выбросит за ненадобностью… Не говорите потом, что вам не предлагали поддержку. Прощайте, — и он аппарировал, не дожидаясь от нее ответа.
Гермиона глубоко вздохнула и, отказавшись от идеи прогуляться, аппарировала к тому самому камню, неподалеку от дома Северуса, около которого она совсем недавно встречалась с Гарри. Подумать только, тогда ее беспокоило только то, осталось ли в Снейпе хоть что-то от Джо. Она и думать не думала о том, какие трудности поджидают его. «Нет, нас», — поправила она сама себя.
Она медленно шла по тропинке, гадая что и как рассказать Северусу, а потом остановилась у изгороди и сорвала веточку боярышника.
Он ждал ее на крыльце. Его фигура четко выделялась на фоне белой двери. Руки скрещены на груди. Прямая, слишком прямая спина. Гермиона вступила в сад, прикрыв за собой калитку, и остановилась.
— Они… они хотят признать тебя сумасшедшим…
Он в несколько шагов преодолел расстояние между ними, подхватил ее на руки и опустился в кресло под дубом.
— Ерунда, не бери в голову, — он вынул из ее прически шпильки, и кудри рассыпались по плечам.
— Нет, не ерунда! Ты не понимаешь? — она хотела вскочить, но он удержал ее. — Они даже не дадут тебе слова сказать. Под благовидным предлогом, мол, мы вас не судим, мистер. Они опросят свидетелей и упекут тебя на обследование в Мунго. И меня — не подпустят. После тебя объявят сумасшедшим. И потом, что бы ты ни сказал, как бы ты ни доказывал…
— Тихо, тихо, — он улыбнулся, — расскажи по порядку.
— Хорошо, хотя не понимаю, чему тут радоваться...
Она сосредоточилась и рассказала почти все, все же умолчав о том, что и Гарри, и Минерва оба намекнули, что хорошо бы ему уехать самому. И чем дальше, тем лучше.
— А еще меня подкарауливал Малфой…
Если до этого Северус слушал рассеяно, то теперь напрягся.
— Угрожал?
— Напротив, звал в союзники. Бред. Он уверен, что ты притворялся и использовал, используешь меня, — она все-таки встала и теперь расхаживала, поглаживая себя по плечам, словно в ознобе. — Есть такая сказка, в детстве она мне казалась невероятно жуткой. Там тролли разбили зеркало дьявола, и осколки попадали людям в сердца, а люди становились злыми. Так вот, мне последние дни кажется, что мы в той сказке. Только вместо зеркала — душа, или что там у него было? — Волдеморта.
— Ты переживаешь из-за того, что эта история отразится на тебе? — он спросил совершенно спокойно.
Гермиона резко остановилась и с непониманием посмотрела не него.
— На мне? Нет. То, что происходит — это несправедливо! Так — нельзя!
— Ах, да, справедливость, — он взмахнул палочкой, и Гермиона почувствовала, как ее обволакивает тепло. — Ты замерзла, холодает.
— Да, спасибо. Но что теперь делать? — от собственного бессилия ей хотелось плакать.