Кен все тот же. Те же выверенные плавные движения, что поразили меня там, в Восьмом ангаре. Ноги его торчат из-под кожуха какого-то механизма. Пятница, как всегда, сидит рядом, охраняет тылы. Я встретился с ним взглядом и кивнул в ответ на молчаливый вопрос. Крыса-мутант, размером с небольшую собаку, осторожно обнюхивает мои ботинки.
— Ну, что, явился, чувак? Кто это с тобой?
— Свои. Как Кен?
— Чего ему будет. Нормально.
— А сам?
— Кормят сносно. Жить можно. Да и тепло.
— О Господи! — воскликнула Мишель, вцепившись мне в локоть и прерывая наш молчаливый диалог. — Что это?
Я успокаивающе погладил ее по руке.
— Не бойся. Это друг.
— Кого там принесло, Пятница? — пробурчал Кен, нашаривая универсальный ключ.
— Свои, старый ты алкоголик, — сказал я.
Кен змеей выполз из-под кожуха. Облако перегара накрыло нас почище боевого отравляющего вещества. Быстрый взгляд, молниеносная оценка ситуации. Кен все тот же. Смертельно опасный охотник, пофигист и неисправимый пьяница. У меня заслезились глаза, так что приходится моргать. Бедная Мишель.
— Вот черт! — воскликнул Кен и мы крепко обнялись. — Ожил, значит? А говорили, улетел с концами.
— Это Мишель. Она меня вытащила, — церемонно представил я свою спутницу.
Как ни удивительно, Мишель не наморщила нос в брезгливой гримасе, хотя я видел, каково ей. Когда рядом такой как Кен, даже у привычных ко всему технарей физиономии перекашивает, не то что у таких рафинированных дамочек.
Мишель смело протянула Кену руку.
— Очень приятно, — улыбка ее способна расплавить все предохранители в ближайших окрестностях.
— И мне, мэм, — серьезно ответил старый выпивоха, откровенно разглядывая ее наглыми прищуренными глазами.
— Для вас — просто Мишель.
— Заметано, — кивнул он. — Вот незадача. Стакан-то у меня один.
— Ничего, мы по очереди, — улыбнулась она.
— Вот во всем тебе везет, Юджин. Это ж надо, такую мамзель оторвал! — похвалил Кен. — Пробуйте, Мишель. Такой выпивки вам нигде не нальют. Собственное производство.
И подал ей стаканчик с мутной жидкостью.
Мишель растерянно оглянулась. Я утвердительно кивнул. Она глубоко вдохнула, опрокинула в себя содержимое стакана и тут же закашлялась. На глазах ее выступили слезы.
— Хороша водица? — улыбнулся Кен, протягивая ей тот самый недоеденный пищевой брикет. Мишель, не глядя, отхватила здоровенный кусок и принялась яростно жевать. Щеки ее налились румянцем.
— Теперь ты, везунчик.
Жидкий огонь прокатился по моему пищеводу. С хрипом протолкнув в себя воздух, я, так же как и Мишель, закусываю, не чувствуя вкуса.
— Эх, молодежь, — насмешливо улыбается Кен. Выпивает залпом, нюхает рукав вместо закуски. — За тебя, везунчик.
Потом я дал вежливо ожидающему Пятнице кусочек мяса, что захватил с собой в баре. Крыс с достоинством развернул подарок, взял его передними лапами и аккуратно сгрыз к бурному восторгу Мишель.
— Он не заразный?
— Что вы, Мишель. Он моется чаще, чем я.
— Можно, я его тоже угощу?
— Запросто, — сказал Кен и ткнул пальцем в баронессу: — Пятница, это — друг.
Крыс внимательно смотрит на Мишель. Та отщипывает кусочек от брикета, протягивает его на ладони. Пятница вновь поднимается на задние лапы, аккуратно берет кусочек из ладони.
— Просто как человек! — восхищается Мишель.
— Он только говорить не умеет. А так — член команды. Вечером ему на вахту — дежурит на камбузе. Непрошенных гостей гоняет.
— Гостей?
— Таких же, как он. С хвостами, — пояснил Кен. — Еще по стаканчику, мэм?
— А что, — расхрабрившись, махнула рукой моя спасительница, — Можно.
И мы снова пьем то ли серную кислоту, то ли горючее для ракет, если судить по вкусу. Чего я никак не пойму, так это почему чертова огненная вода до сих пор фляжку и стакан насквозь не проела. Скоро и я, и Мишель с непривычки становимся красными. Языки наши заплетаются, когда мы пытаемся рассказать что-то смешное, перебивая друг друга и не замечая этого. А Кену ничего, свеж, как огурчик. Улыбается, на нас глядючи, подмигивает весело. И как ему удается эту ядерную смесь переваривать?
— Произвожу фильтрацию крови. Удаление из организма вредных химических веществ, — ворчливый голос Триста двадцатого звучит внутри, когда мы втроем, смеясь, топаем навестить техников в моем ангаре. Пятница важно шествует в арьергарде. Встречные оглядываются нам вслед. Кен во весь голос рассказывает, как познакомился со мной в Восьмом. Как я брызгал на палубу своей кровью и грыз нападавших крыс зубами. Отчего-то дикая эта картина веселит нас неимоверно. И мы хохочем, вызывая неодобрительные и внимательные взгляды охраны.