Краснов занимался юнцами и их легкомысленными подругами дольше, чем с С. И в конце концов переломил их хрупкую судьбу. И почувствовал неведомую дотоле радость. Остановить человека в метре от черты, за которой начинается предательство, — это рождало совершенно особенное удовлетворение.
Краснов почувствовал вкус и тягу к такого рода делам и с тех пор в течение трех с лишним лет только ими и занимался…
Именно потому генерал Басков вызвал капитана Краснова, когда прочел ядовитые открытки. Басков считал профилактическую работу очень важной.
Войдя, Краснов остановился у двери.
— Вы меня звали, Анатолий Иванович? — Он уже давно перестал смущаться перед генералом и относился к нему просто с тем почтением, которого достоин человек старше годами, опытом и должностью.
Басков кивнул на открытки, лежавшие перед ним, и откинулся на спинку кресла.
— Прочти.
Краснов взял открытки, сел к длинному столу. Прочел раз, прочел другой, сказал протяжно:
— Да-а…
— Надо найти автора.
— Автора? — спросил Краснов, нажимая на последнее «а».
— Писано одной рукой. Приглядись: почерк изменен, но везде одинаково изменен.
Краснов перечел открытки.
— Вы правы, Анатолий Иванович.
— Ищи.
— Найдем. Я свободен?
— Текущее отложи, занимайся только этим. У тебя там ничто не горит?
— Только что закруглился.
— Ну и хорошо. Иди.
…Прежде чем составить план правильного регулярного поиска, Краснов решил выяснить, кто такой «старый потомственный рабочий Соломахин», которому посвящена одна из открыток. Если это не мифическая личность, у него сразу окажется в руках зацепка.
В городе нашлось четыре Соломахина. Соблюдая обязательную в таких случаях щепетильность, Краснов собрал о них сведения, которые были глубже анкетных, но все же довольно поверхностны, и это вполне естественно. Если справки наводятся окольными путями да еще при жестком условии, чтобы не бросить на человека ни малейшей тени, — такие справки не могут дать о человеке исчерпывающего представления.
На дворе стоял июль, изнурительно жаркий в этом городе, и Краснову пришлось попотеть за десять дней, потраченных на Соломахиных, — и в буквальном и в переносном смысле. Даже в море ни разу не купался.
Из четырех только один Соломахин был рабочим — токарем электромеханического завода. Правда, он не старый, а всего на год старше самого Краснова. И квартиры не лишен, как утверждается в открытке, а, наоборот, полгода назад получил двухкомнатную в новом доме. Зовут этого Соломахина Николаем Егоровичем. Член партии. Женат, есть сын семи лет. Имеет автомашину «Запорожец», старенькую, первого выпуска,
С него-то и начал Краснов и предпочел действовать в открытую.
Рано утром в субботу он приехал на улицу Гончарова. От автобусной остановки до дома № 47 было метров сто. Несмотря на то, что шел лишь девятый час, пекло неимоверно. Когда набегал ветерок, акации, уже успевшие припылиться, шелестели сухим бумажным шелестом.
Пройдя полпути, Краснов увидел справа небольшой пустырь и на нем разноцветные коробки вплотную друг к другу поставленных железных гаражей, штук двадцать. У большинства ворота были растворены, хозяева хлопотали возле машин.
Краснов подумал, что, может, и Соломахин здесь, и свернул к гаражам. В третьем справа стоял на домкратах «Запорожец» со снятыми задними колесами. В дальнем углу гремел железками невысокий человек с коротко стриженным затылком, в рубахе с короткими рукавами. Краснов чутьем угадал, что это и есть Соломахин. Из железной коробки дышало теплым бензином,
— Здравствуйте, Николай Егорыч! — сказал он весело.
Соломахин обернулся, ответил машинально, не разобрав, что голос незнакомый:
— Привет. — Потом, взглянув на Краснова, оставил свои железки, вышел из угла. — Ко мне? Вы что, из газеты?
— Нет. А почему вы решили — из газеты? Из какой? — все так же весело спросил Краснов.
Соломахин как будто насторожился и, в свою очередь, спросил:
— Ну, раз вы не корреспондент, так откуда меня знаете?
Краснов поглядел на белесо-голубое небо.
— Жарковато тут, Николай Егорыч. И курить опасно. Где бы нам поговорить?
Соломахин был, видно, человек догадливый.
— Можно пойти ко мне.
— Лучше прогуляемся по улице. Там хоть тенечек есть.
Соломахин запер гараж на висячий замок, и они полагали на теневую сторону улицы.
— Закурим, — сказал Краснов и вместе с пачкой сигарет «Новость» достал из кармана свое служебное удостоверение, развернул его в пригоршне. — Вот, посмотрите.