— Кто командиры?
Вперёд шагнули трое. Среди них дальний родственник Сандара и младший сын – младшего сына. Взгляд Феранора упёрся в последнего, с бегущим волком на колло.
— Авастжалин[1] Гвендиэр Вэй,— понятливо представился тот, салютуя рукой.
— Знаменосец Агаолайт ан-лорд Аноллион,— назвался брат по материнской линии.
— Знаменосец Каэльдар ан-лорд Каэйси,— с ленцой отсалютовал младший сын.
Он был длинноносый, с вьющимися волосами и больше походил на столичного щёголя из компании Сандара, чем на ревнителя. Такие становились воинами не по велению сердца, а по нужде. Без земли, без денег, с одним только именем. Младший сын младшего сына…
— Это кто? — Феранор махнул рукой в сторону выстроившихся улан.— Они больше походят на пленников чем на воинов. Приказываю привести себя в порядок. Надеть доспехи. Всё должно сверкать и блестеть как на высочайшем смотре. У кого увижу хоть пятнышко грязи — отправлю чистить лошадей вместо гвармолов.
Командиры выразительно промолчали. Только в глазах Каэльдара читались обиженное недоумение и нарастающая неприязнь.
— Поедем через город. Лорд Сандар хочет произвести впечатление на варваров. Они любят красивые шествия. А сейчас разойтись. У вас…— прищурив глаз, Феранор взглянул на солнце.— Есть время ровно до полудня.
***
— Куда собрался?! — схваченный в самый последний момент чёрный человек с редкой курчавой бородкой, испуганно зажмурился, пряча обвязанную тряпкой голову в плечи.
— Брувив, тарган! — заныл он.— А’мын а-бартаб...
— Что? — капитан нахмурился, морща нос.
— Фу мра фаваран амар ил’Дайем-Ханум…
Человеческие голоса всегда казались Феранору грубыми и режущими слух, но фыркающий язык местных варваров раздражал особенно. Он выразительно покосился на клубящуюся пеной воду между пирсом и бортом парусника, после чего перевёл взгляд на непрошенного гостя. Тот задёргался, панически выкрикивая одну и ту же фразу «амар ил’Дайем-Ханум!» В этот момент кто-то окликнул Феранора, вынудив обернуться.
— Агаолайт?
— Я хочу поговорить с вами, капитан,— без обиняков объявил знаменосец.— С глазу на глаз.
Феранор кивнул. Вручил пленника двум проходившим мимо матросам.
— Выбросите это за борт, ребята. У вас есть вопросы, хеир?
Агаолайт проводил взглядом матросов, потащивших бродягу к противоположному борту. Тот оказывал упорное сопротивление, хватаясь сначала за мачту, потом за фальшборт. И всё время кричал — Дайем-Ханум!
— Скорее, добрый совет. Хочу предостеречь вас от ошибки.
Они отошли на нос судна, где никто не мог их подслушать.
— Вы молоды, требовательны, решительны, горячи. Вы хороший командир, но никогда не имели дела с ревнителями. Они не просто воинская элита. Они элита в полном понимании этого слова…
— Младшие сыновья — младших сыновей,— Феранор с важным видом кивнул.— Понимаю.
— Нет, не понимаете. Они, может быть, и не наследуют титул. Навсегда останутся ан-лордами, но их отцы есть и будут сыновьями Лордов Домов! А они очень обидчивы…
— Ваш добрый совет напоминает угрозу.
— Катмэ…— знаменосец отвлёкся на протяжный вопль и последовавший громкий всплеск.— Я боялся, что вы так скажите, хеир. Я не собираюсь пугать, капитан, просто хочу предупредить. Это не ваш рокментар с Приграничья, это ревнители, призванные охранять владык, но вместо этого отправленные сюда. Они привыкли подчиняться капитану Гилэтэю, но вынуждены повиноваться вам. Вы — чужак, насаждающий свои порядки. Им очень не понравилась ваша шутка про конюшни. Прошу, не перегибайте палку, хеир.
— Кхм…— Феранор кашлянул в кулак, подбирая слова. Он был удивлён. Сильно.— По-вашему, это чересчур наказывать за неисполнение приказа?
— Но не таким же способом!
— А каким? Приказать по примеру людей растянуть их на дыбе? Или лучше забить в колодки и ободрать зад кнутом? Слушайте меня внимательно, хеир Агаолайт и передайте мои слова остальным. Мы не на прогулке, а в боевом походе. Любого, кто откажется выполнять приказ, я просто убью. Без суда и поединка...
— Катмэ! — сердитый окрик с акростоли ворвался в их разговор. Кричал молодой эльдар в чёрном колло, покрытом множеством светящихся на солнце рун.— Что творите гоблины?! Их магическое превосходительство ждёт вестей от этого человека! Ловите, пока не утонул!
У борта началась суета. Кто-то из матросов кинул бродяге конец верёвки.
— Это… о чём я…— Агаолайт сморщил широкий лоб.— О том, что опрометчиво вы поступаете, командир. Сгоряча… но на меня-то вы можете всегда рассчитывать. Я не обидчив, да и мы с вами, как-никак служим одному Дому, но за остальных ручаться не могу.
***
Караковые кони фыркали, прядали ушами и встряхивали головами, звеня бубенцами на удилах, нетерпеливо постукивали копытами, словом вели себя полностью по-лошадиному. Чувствовалось, что им не терпелось ринуться вскачь после долгого стояния в трюме. Дувший с залива ветер раскачивал султаны и кисточки на белых попонах. Тот же ветер трепал конские хвосты на шлемах. Уланы нетерпеливо ёрзали в сёдлах.
Всё это Феранор наблюдал краем глаза из-за препятствия, закрывавшего почти весь обзор. У препятствия были чёрное колло, вышитое серебряными рунами, прямые белые волосы и меловая кожа — его можно было назвать альбиносом, если бы не нефритовые глаза, надменно взиравшие на капитана. И он что-то от него хотел…
— Не совсем понимаю. Повторите ещё раз, что вы хотите, хеир…
— Лаккэнан! — через переносицу белокожего пролегла глубокая складка, а бледные губы сжались так крепко, что превратились в тонкую линию.— Сенешаль хейри Даемары. Я приказал вам выделить для хейри эскорт. Она не желает появляться при шахском дворе.
За его спиной знаменосцы заканчивали формировать походную колонну. Агаолайт метался перед строем, окриками напоминая уланам, что плащи должны картинно спадать лошадям на круп, а на пиках должны развеваться вымпелы. Это не просто шествие для развлечения дикарей, а демонстрация силы.
— Капитан, вы меня слышите?!
— Слышу. Я думал дело посольской свиты сопровождать посла.
— Капитан, ваше дело не думать, а повиноваться. Вам приказали доставить хейри в…
— Лаккэнан,— Феранор шумно вдохнул, попытался непринуждённо улыбнуться, но получилось нечто напоминающее хищный оскал.— Я вас прощаю, но впредь не пытайтесь указывать мне, что я кому должен, иначе сильно пожалеете об этом. Я исполняю только приказы Сандара.
Сенешаль отпрянул. Выпучил глаза, гневно скривил губы, но сказать, однако, ничего не успел. Узкая женская ладонь в белой перчатке властно легла ему на руку.
— Это не повод для ссоры,— спокойно произнесла волшебница.— Конечно же, будет правильно, если Сандар отдаст такой приказ лично.
Голос у неё был низкий, обволакивающий, почти как у Талиан. Это не могла быть она, но сердце Феранора, не слыша голоса разума, радостно подпрыгнуло. Он повернул голову, увидев невысокую девушку, закутанную в белый с меховой оторочкой плащ. Вгляделся в прикрытое прозрачной шалью лицо и разочарованно выдохнул. Девушка перед ним ни капли не походила на его возлюбленную. Чёрные волосы, маленькая грудь, высокие скулы. Нос маленький, губы вроде бы ничего, полные, но слишком бледные… И Талиан никогда не пользовалась косметикой, а глаза Даемары старательно обведены сурьмяной краской.
Перехватив скользящий по ней взгляд, волшебница наклонила голову, широко распахивая оливковые глаза.
— В чём дело, капитан? Вы как-то странно на меня смотрите.
— Простите хейри,— Феранор медленно глубоко вздохнул. Отвёл взгляд, стараясь скрыть смущение. Увидел рядом с волшебницей выловленного из воды бродягу. Тот сразу ссутулился и попытался укрыться за спиной Лаккэнана.
— Просто вы мне напомнили одну… знакомую…
— Хорошую, надеюсь? — Даемара сдержано улыбнулась.
Сандар усаживался в седло, когда увидел их делегацию. Капитан, угрюмый сенешаль, закутанная в плащ волшебница и мокрый тип, похожий на портового бродягу. Последний поминутно чихал и старался держаться так, чтобы меж ним и Феранором находился кто-нибудь из эльдаров.