Но стоило женщине подойти ближе, то старуха немедленно открыла глаза, словно чутко ждала ее появления.
От неожиданности женщина отпрянула, словно испугалась ожившего покойника. А потом, взяв себя в руки, подошла вплотную к кровати….
Сорок один камень
— Пришла…, - тихо прошептала старуха сухим скрипучим голосом, словно кто-то провел гвоздем по заржавелому железному забору, — думала сдохну…? а вот на тебе…! Выкуси…! Не дождешься…!
Услышав подобное приветствие, женщина закусила губу, стараясь удержаться от того, чтобы не кинуть бабке сумку с едой в лицо и не выбежать прочь из палаты.
Напротив, взяв себя в руки, она вежливо спросила.
— Как вы себя чувствуете, бабушка?
— А тебе есть дело, что ли? — огрызнулась старуха, злобно улыбнувшись и обнажив ряд неровных почерневших зубов.
Женщина не ожидала встретить бабку в подобном здравии, с четкой речью и ясным сознанием, помня из рассказов знакомых, что пережившие кровоизлияние в мозг зачастую умирают, а если и выживают, то очень медленно восстанавливаются, зачастую учась заново говорить и двигаться. Также и лечащий врач, с которым она успела поговорить перед тем как пройти в палату, упомянул, что пациентка на его удивление сохранила ясность сознания, несмотря на обширное кровоизлияние и преклонный возраст.
«Точно ведьма» — подумала про себя женщина, осторожно, с опаской смотря в лицо свекрови.
— Я волновалась за вас…, вот еды вам принесла из дома, — пыталась оправдаться она, проклиная в мыслях себя за то, что снова позволяет старухе манипулировать собой, используя ее чувство вины и долга перед по сути чужим ей человеком.
Старуха улыбнулась еще шире и сдавленно закряхтела в недобром смехе.
— Волновалась она! Аж на третий день пришла… Сначала довела меня до могилы, а потом, посмотрите-ка на нее, начала волноваться?!!
— Как я довела вас? Что же я сделала?
— Она спрашивает — «что она сделала?», вы только посмотрите…, да потому что ты — сука! Гнилая сука! Я все про тебя, сука, знаю… ты ведь пришла в мой дом чтобы обокрасть меня и свести в могилу, а потом дать под зад моему сыну и жить с награбленным, трахаясь с уличными мужиками! Потому что ты еще и шлюха! Шлюха-а-а… Шлюха-а-а-а…, - свирепо хрипела бабка, разбрызгивая капли слюны по подбородку, исказив лицо в гримасе ненависти, сузив глаза до двух полыхающих злостью узких полосок.
Женщина смотрела на свекровь, окаменев. Поначалу растерявшись от подобной неоправданной агрессии. А после решив, что, если бабка сейчас подохнет от повторного кровоизлияния, тратя силы на проклятия, то пусть так и будет. Ибо поделом ей.
Но та внезапно, словно кукла с закончившимся заводом, закрыла веки и замолчала.
В тишине прошло несколько минут. Неловких. Томительных. Мучительных. В течение которых женщина начала опасаться, что бабка могла либо действительно испустить дух, либо просто заснуть.
Прождав в тишине еще некоторое время, она положила на тумбочку пакеты с едой, осмотрелась по сторонам на две оказавшимися пустыми больничные кровати и на пыльные окна, занавешенные наполовину казенными шторами в мелкую клетку.
Бабка же продолжала лежать неподвижно, с закрытыми глазами, будто холодная мраморная статуя.
И тут, когда женщина решила, что прождала достаточно долго, и начала движение в сторону выхода из палаты, то бабка тут же открыла глаза и рявкнула.
— Стой, дура! Куда пошла?!!
— Вам, бабушка, нужен отдых. Еда тут на тумбочке. А я пойду. Меня дочь на проходной ждет. Ее внутрь не пустили. Волнуюсь…, - в оправдание пробормотала женщина.
— Заткнись! — отрезала бабка, — и слушай…
Тонкое больничное одеяло на старухе зашевелилось и из под него показалась рука, смуглая до черноты, морщинистая, с изуродованными артритом пальцами, оканчивающимися длинными, давно не стриженными ногтями. В руке у бабки показался небольшой мешочек. Хорошо знакомый снохе мешочек, в котором старуха хранила свои камни для гадания. Сорок один камень в форме небольших фасолин мутно-сероватого оттенка. С желтоватыми прожилками. Такие старые, что казалось они были родом из средневековья. Кое-где потрескавшиеся и сколотые. Но в остальном гладкие, отполированные десятками, а может сотнями лет использования. Они чуть слышно брякнули в мешочке, словно проворчали, что их покой снова посмели потревожить.
Женщина помнила, как старуха частенько после ужина удалялась в свою комнату, плотно закрыв за собой дверь, и долго не выходила, не беспокоя сноху поручениями, давая ей возможность немного отдохнуть от бытовых обязанностей. Как-то, когда бабка с сыном ушли в гости, то она, снедаемая любопытством, пробралась в старухину комнату, и после недолгих поисков, между подушками на кровати, наткнулась на этот мешочек, развязала узелок и высыпала на руку россыпь камней, догадавшись, что бабка использует их для старого народного гадания на сорок одном камне. Покрутила их в руках, подивившись странному ощущению на коже, когда прикасалась к этим камням, а потом сунула на место.