— Он великолепен.
— Тааак — расплылась в улыбке тетка.
— Он очень горячий и внезапный. Настойчивый... и такой страстный! Он хочет в любо время дня и ночи и по несколько раз подряд, иногда я просто уползала в душ, потому что стоять сил не было — Алина залилась густой краской, понимая, что сейчас делает, но рот открылся сам собой, и она услышала, как продолжила рассказывать — Я практически всегда кончаю с ним, и когда он двигается... понимаете...
— Остальной мир перестает существовать — закончила за Алину тетя — Я же говорила — жеребец, по нему сразу видно. Так. Насколько я поняла, ты мне его номер давать отказываешься? — по интонациям было ясно, что тетя уже шутит.
— Правильно поняли — улыбнулась Алина.
— Так в чем тогда нужен совет? Думаешь, как вернуть его?
— Да вот не совсем — и Алина рассказала о предложении парня.
— Нихрена себе! И ты еще сомневаешься? Собирай манатки и жди его в аэропорту! Не будь дурочкой, в эту дыру всегда успеешь вернуться. Вот вырваться отсюда — очень сложно, по себе знаю. Не слушай никого. Судьба дает тебе шанс, дерзай, девочка!!! Да... и в постели такого партнера найти сложно, скажу тебе честно. У меня всего пять штук подобных было — «штук???» — улыбнулась про себя Алина. Так с ними и надо, как со штуками. — Поняла меня?
Она не спала всю ночь, то проваливаясь в полудрему, то подскакивая на кровати. Наконец, не выдержала, включила ноутбук и до утра читала статьи про Университет, про студенческую жизнь, учебную базу, перспективы и возможности.
Билл... Алина перевела взгляд на сумку, за которой пряталась от него. Она понимала, что не переживет еще одного расставания с ним. Боль после каждого разрыва приобрела устойчивую тенденцию расти в геометрической прогрессии. Если в первый раз она почти смогла отпустить, то в последний — Алина сжала кулаки, вспоминая себя задыхающуюся у него в номере, а потом в своей комнате, почти каждую ночь. Она до сих пор ищет его во сне и, не находя, просыпается, готовая идти искать, вытаскивать... оттуда, откуда будет нужно. Алина яростно потерла виски. Да, тенденция налицо, три риза он скидывал ее с небес на землю, до этого поднимая все и выше в небеса, но если предположить, что Алина смогла бы обзавестись панцирем, бронебойной защитой, смогла бы заставить себя относиться к нему, как к другу... просто знакомому, как к Стиву, роман с которым могла себе представить еще хуже, чем с Марком, бывшим парнем Кати. Ей нужно быть готовой, что он может сорваться в любую секунду, совершенно неожиданно, и тогда она потеряет все, снова, а сейчас она в безопасности, защищена от постоянного страха за завтрашний день, наоборот, ее будущее как на ладони, ни малейшей недосказанности или неопределенности, вплоть до размера пенсии, сопутствующих ей льгот и санатория, где она будет восстанавливать расшатанные учениками нервы.
Но даже если его хватит всего на полгода — это будет незаменимый опыт. Перевестись сюда она успеет всегда, но Манхеттен... Она бредила идеей жить в мире Кери Бредшоу! Сколько сотен раз они с Биллом обсуждали чертов переезд! Боже, она успела похоронить эту мечту. Там же Шен! — Алина резко села на кровати, достала телефон и позвонила сестре.
Катя заехала утром, до работы, и забрала документы на проверку. Алина уже знала ответ, ей не требовалось подтверждение. Конечно, это оказались подлинники. Все настоящие.
Билл позвонил во вторник утром.
— Малыш, это я. Ты уже подумала над моим предложением? — приятный, сквозивший ненавязчивой нежностью голос. Раньше он никогда не разговаривал с ней так. Всегда был требователен, конкретен, уверен в себе, а сейчас как будто опасался... Боже, он просто боится, что она откажет, несмотря на шикарное предложение. Алине нравилось это новое, трепетное отношение с его стороны.
— Подумала — злорадно улыбнулась она, специально растягивая время.
Катя, как и предполагала Алина, во всем поддерживала деда, в красках рисуя плачевные перспективы ее переезда. Закончил, тяжело дыша — слишком много слов за пять минут извергнул на несчастную. Алина невозмутимо выслушала, не возражая, предложила поесть.
Он внимательно следил за молчавшей девушкой, помешивающей омлет в сковороде, и пять раз за две минуты спросил, о чем она думает, уж очень пугающий взгляд у сестры. Алина разложила еду по тарелкам, отправила первую ложку в рот — съедобно, Мэри же попробовала и почему — то передумала обедать... Вскочила и заметалась по кухне. Алина ела, украдкой поглядывая на вдохновленную ее кивками сестру, вновь вещающую об ответственности и здравом смысле, и с каждой секундой все больше убеждалась, что надо ехать. Бедная, несчастная Катя, она всю жизнь скрывает свою ориентацию, периодически начиная встречаться с фригидными парнями, притаскивая их домой и демонстрируя бабушке. Алина не сомневалась, что вскоре она выйдет замуж, обрекая на страдания сразу троих: себя, Марка и будущего мужа. Она слишком боится не понравиться деду, разочаровать, пренебрегая своей мечтой, своей жизнью. Она должна, просто обязана показать ему пример.
Алина сдвинула брови и начала говорить таким деловым тоном, на какой только была способна, сухо, без малейшей эмоции:
— Да, я решила рискнуть.
— Спасибо, любимая! — ликовал парень.
— Но при условии, что тебя в моей жизни будет минимум, и только если я сама захочу встречи — отрезала она тоном, которым выносят смертный приговор.
— Хотя бы одна встреча в неделю — приуныл Билл.
— Звонок раз в неделю — ляпнула заранее подготовленный ответ — он пару минут колебался.
— Идет. Я заеду в четыре, будь готова.
— Ок.
— Если ты выйдешь из этого дома, то можешь считать, что у тебя больше нет родных! — громыхал дед.
Алина, подобно побитой дворняге, втянула голову в плечи, ей казалось, что весь дом дрожит от его и бабушкиных криков.
— Мистер Петерсон, я обещаю... — старался оправдаться Билл.
— Вышел вон из моего дома, ублюдок! — дед с грохотом распахнул входную дверь и указал пальцем на улицу. — Тебя здесь не было, а я видел, в каком состоянии она вернулась в прошлый раз!
— Я Богом клянусь, что такого больше не повторится!
— Пошел вон! — перебил Николай, еще немного, и они подерутся, честное слово. Билл, видимо, тоже почувствовал.
— Я жду тебя в машине — бросил он, взяв тяжелую сумку и вышел.
— Алина, ты с ума сошла? Что. Ты. Делаешь? — Алина сама не понимала, что она делает, но перед глазами стояла миссис Эшли, перемазанная джемом, и огни Бруклинского моста.
— Деда, это подлинники, он хочет купить мне квартиру — третий раз повторила она.
— Мы не нуждаемся в его подачках! Алина, ты себе представляешь, что ты будешь ему должна за такой подарок?
— Я всегда смогу вернуться...
— Если ты выйдешь из этого дома, можешь считать себя сиротой!
— Коля! — воскликнула бабушка.
— Деда, я все понимаю, в прошлый раз вы простили меня и приняли после всего, что я натворила. В ваших глазах я снова наступаю на те же грабли, но вы не понимаете... — она прервалась на полуслове. Боже, она клялась больше никогда не произносить эту фразу по отношению к родным. — Деда, это мой шанс! Я всю жизнь мечтала о Нью — Йорке! Клянусь, на этот раз все иначе, я еду не с ним, а одна. Он просто хочет мне помочь в благодарность за вдохновение, которое посетило его после нашего расставания...
— Ты послушай, что ты говоришь! Какое вдохновение? Он хочет спать с тобой за деньги!
— Он не просит этого — замотала головой Алина — Я буду жить одна, а вы в любо время сможете приезжать ко мне. Ба, ты же всегда мечтала прогуляться по Пятой авеню, как эта... как ее? Из твоего сериала... А ты, деда, сможешь посетить известнейшие мюзиклы и оперы...
— Подумай башкой — перебил дед, отчаянно стуча по голове — Сейчас не просит — потом попросит. Ты всю жизнь будешь ему должна!
На улиц гудком торопила машина.
— Я позвоню, как доберусь — быстро проговорила Алина, направляясь к захлопнутой за Биллом входной двери.
— Алина, одумайся! — пропищала Катя.
— Ты. Никуда. Не пойдешь — дед грубо схватил ее за руку и гневно смотрел в глаза, боже, он в бешенстве. Он не поверил ни одному слову Билла — Такого позора я не переживу!