К парковке главного корпуса Экономического факультета Нью — Йоркского Университета Билл подъехал на черной БМВ, той же серии, в которой устраивал их первые с Алиной свидания, только в этот раз модель была новее. Ему нравился приятный аромат нулевого, только с салона, седана, нравилось пользоваться возможностями красивой машины. Удобные кресла, исключающие саму возможность дискомфорта вне зависимости от количества часов, проведенных в пути, стильный дизайн, приятные ощущения при сжатии ладонями прохладной обивки руля, до мелочей продуманная эргономика. Резвость автомобиля произвела бы впечатление даже на искушенного гонщика, каким Билл не был, хотя никогда не упускал возможности прокатиться на мощной тачке. За последние месяцы он успел истосковаться по дорогой технике, обходясь подержанными и взятыми в прокат «американцами», либо пассажирским сидением в тачках друзей, и сейчас ловил кайф, стартуя на светофорах и подрезая менее расторопных водителей. Ненадолго ему даже удалось забыться, наслаждаясь идеальной дорогой и парой сотен лошадей под капотом, предвкушая день, который, несомненно, должен быть особенным, по крайней мере, Билл готов для этого постараться. Но как бы ему не было комфортно управлять идеальным “немцем”, парень не смог удержать позитивного настроения, и мысли вновь и вновь возвращались к жгучей потребности высказать все, что накопилось одному обнаглевшему человеку. Брови нахмурились, а губы беззвучно шептали проклятия, главной идеей которых была: она не обнаглела? Рокер отчаянно боролся с потребностью покурить, чтобы тем самым хоть немного успокоить нервы, которые вторые сутки пребывали в весьма расшатанном состоянии.
Денек обещался быть дивным. Весна не просто стучалась в двери, она уверенным шагом прохаживалась по Манхеттену, даря всем желающим и не желающим теплый ветерок, возможность щеголять без утепленной верхней одежды и забросить подальше надоевшие за зиму зонтики. В ухоженных клумбах зеленела первая в этом году трава, и хотя сидеть на земле было еще довольно прохладно, многие пренебрегали осторожностью, наслаждаясь живым и виртуальным общением на свежем воздухе. Вокруг Университета парила несвойственная науке беспечность, то и дело слышался веселый смех и крики дурачащейся молодежи. Может, дело в том, что весна в Нью-Йорке действовала абсолютно на всех, не обделяя своим вниманием даже строгих преподавателей, которые на время дали слабину и спрашивали не так строго, как обычно или же совсем отпускали с занятий. На общем фоне веселья от предвкушения летних каникул серьезное и растерянное лицо Алины особенно бросалось в глаза.
Девушка, нетерпеливо переминалась с ноги на ноги и нервно теребила конверт, рискуя в скором времени превратить его в подобие использованной промокашки.
— На какой машине он хоть будет? — спросила рядом стоящая студентка, зевая. Забрала шарфик у Алины и накинула на голые плечи — она не рассчитывала провести на улице более пяти минут, и теперь, когда ожидание растянулось на четверть часа, ее била мелкая дрожь, заставляя жалеть об оставленной в корпусе ветровке.
— Понятия не имею, хоть пешком, лишь бы появился! — Алина приподнялась на цыпочки, продолжая искать взглядом столь желанную в данный момент фигуру.
— Может, позвонить и спросить? — Салли начинала раздражаться, поглядывая на часы. До следующей пары оставалось менее десяти минут, и пропускать философию в ее планы не входило. Путь до нужного кабинета в общей сложности занимал минут семь, даже если девушки прямо сейчас сорвутся с места, у них будет отличный шанс опоздать.
— Он задержался всего на пять минут, рано еще звонить! — возразила Алина, взглянув на дисплей телефона, она умышленно преуменьшила время ожидания.
— Слушай, я пожалуй пойду, а ты оставайся и жди своего друга! — дернулась Салли в сторону корпуса.
— Салли, нет, пожалуйста! — Алина удержала сокурсницу за руку. — При тебе он не станет сильно ругаться, ну, по крайней мере, не прибьет меня, как обещал во время разговора.
— Джейн, нас не пустят на философию! – продолжала ныть девушка. – Ты понимаешь, что…
— Кажется, это Билл! — Алина подняла вверх руку, все еще сжимающую мятый конверт, и замахала. Рокер, увидев девушек, кивнул и направился к ним.
— Слушай, а это не…? — удивилась Салли, таращась на быстро приближающуюся высокую фигуру, одетую в потертые джинсы и темно —бордовую толстовку. Темные волосы подстрижены на манер панковского ирокеза: по центру на несколько сантиметров длиннее, чем по бокам, и зачесаны вперед. В ушах по плоской черной серьге, на руках плетеные браслеты и частично заметные татуировки, которые позволяли увидеть закатанные по локоть рукава. Весь его внешний вид выражал протест, особенно странно смотрящийся здесь, перед зданием средоточия наук и знаний, хотя, скорее всего Алине это лишь показалось, ведь многие студенты не утруждают себя покупкой одежды в деловом стиле и посещают занятия в чем заблагорассудится. И все равно увидеть рокера рядом с Университетом было необычно и странно. Билл взбежал по ступенькам, одарил незнакомую ему девушку мимолетным взглядом и кивком и переключился на несчастную Алину, ломающую пальцы в ожидании скандала.
— Ну что там у тебя? — обошелся без приветствия, протягивая руку. Забрал конверт, развернул, достал письмо и принялся читать, хмурясь. — И из — за этой бумажонки ты мне отправила ту разгромную смс? — возмутился он, разводя руками. — Я был на пресс — конференции, чуть микрофон из рук не выронил! – Джейн втянула голову в шею, пригибаясь. — Пойду, разберусь, что значит эта макулатура! — всплеснул руками. — С моего счета они денежки списать не забыли!
— Позвони, как что — то выяснишь, хорошо? — жалобно пропищала Алина, поджимая губы и сводя брови домиком, словно обреченный на казнь преступник перед эшафотом, не теряющий надежды быть помилованным. Подруга, которая уже поняла, что на занятия они опоздали, и никто с солистом RP ее знакомить не собирается, достала сигарету и закурила.
— Позвоню — бросил Билл, переводя взгляд на стоящую рядом девушку, от которой исходил приятный запах дыма — есть еще? — спросил он, наблюдая, как та затягивается.
Салли протянула пачку и зажигалку, приветливо улыбаясь. «Милая и глупая» — машинально отметил Билл, с удовольствием наполняя легкие ядовитым дымом. Вновь переключился на Алину:
— Ты когда — нибудь меня до инфаркта доведешь, женщина! — погрозил конвертом и, продолжая курить и чуть ссутулившись, направился к главному корпусу, где располагался деканат факультета.
— Ты не рассказывала, что твой тайный покровитель поет в RP — Салли с укором смотрела на Алину, туша окурок о край урны.
— Я думала, об этом все знают, после Нового года в Майами. Ладно, побежали на занятия, может, нас еще пустят.
Алина сидела за партой, ни на секунду не выпуская из поля зрения телефон, и, на всякий пожарный случай, каждую минуту проверяла, не пропустила ли смс или звонок. Действительно, получилось, мягко говоря, некрасиво… Но что она должна была подумать? Билл не писал, не звонил, даже не потрудился сообщить, что вернулся в Нью — Йорк. Если бы не Шен, Алина бы до сих пор думала, что он продолжает изучать географию штатов, катаясь по стране. Ее звонок он сбросил, благополучно забыв перезвонить, а вчера утром Алина обнаружила в почтовом ящике письмо, в котором недвусмысленно, а точнее огромными красными буквами на белом фоне, говорилось, что за учебу до сих пор не заплатили, и девушке необходимо в течение пары дней найти сумасшедшую для неработающей студентки сумму, если она хочет продолжать оставаться этой самой студенткой, разумеется. Конечно, подсознательно она ждала нечто подобного: что — что, а надежность была последним качеством, присущим ее рокеру. Просто не думалось, что сказка закончится так скоро. Особенно после того, как парень сломя голову прилетел в Майами вытаскивать ее из переделки, после всего, что они увидели и вместе пережили в трущобах его родного города. Алина считала, что их слишком многое связывает, чтобы навсегда разойтись, даже не поговорив. Черт, она на самом деле собиралась наладить отношения, пусть только дружеские, ведь других между ними и нет, как он объявил на всю страну с помощью телевидения.