Старшина приподнял Гуна за плечи и послал его жену за чашкой сладкого чая.
Толпа наблюдателей, которых прежде так раздражала длинная процедура предварительного следствия, что они подумывали уже разойтись по домам, теперь оживилась и с нетерпением ждала развития событий.
Вскоре Гун пришел в себя. Пытаясь дать объяснения, он лишь сбивчиво произнес:
— Все… все не верно, здесь… какая-то ошибка!
— Дружище, — сказал ему старшина Хун, — его превосходительство ждет твоих показаний. Давай, говори, кто сделал ошибку?
— Это не тот труп, — наконец сумел пояснить Гун, — ночевавший у меня господин Шао был молодым, а это труп пожилого человека с бакенбардами. Не он был вторым постояльцем. Очевидно, здесь какая-то ошибка. Я прошу вашу честь разобраться в этой путанице.
И судебный врач, и старшина Хун были совершенно потрясены новым поворотом событий. Они взглянули на судью в ожидании дальнейших указаний.
— Как могло произойти такое? — спросил судья Ди. — Оба трупа пролежали здесь целый день, так почему же Гун не мог сказать раньше, что один из них принадлежит неизвестному человеку? И только сейчас во время расследования, в самый последний момент, он вдруг решился заявить об этом. Все это явно свидетельствует о том, что он пытается обмануть нас.
Он велел подвести к нему Гуна и гневно повелел ему рассказать всю правду.
Вконец перепуганный Гун, стоя на коленях, несколько раз приложился лбом к земле и произнес плачущим голосом:
— Когда староста Пан, пытаясь обвинить меня в этом преступлении, притащил к моим дверям эти два трупа, я совершенно растерялся и сразу же побежал в город, чтобы рассказать вам о случившемся. Мог ли я тогда думать о том, что надо внимательно осмотреть трупы? Кроме того, этот второй труп был частично закрыт телом Лю, которого я узнал с первого взгляда, и потому счел само собой разумеющимся, что другое тело принадлежит Шао. Разве мог я предвидеть такую неожиданность? Поистине, говорю вам, ваша честь, что я не виновен, и вверяю свою судьбу в ваши руки.
Судья Ди вспомнил, что, когда он вчера смотрел на трупы, один из них действительно частично закрывал другой. Поэтому ему показалось вполне вероятным то, что Гун был невольно введен в заблуждение.
С другой стороны, это обстоятельство явно не способствовало прояснению дела. Он приказал вызвать для допроса старосту Пана, и вскоре Цзяо Тай и Ма Жун привели арестованного, и тот должным образом преклонил колени перед высоким столом. Судья Ди сказал:
— Ты, собачья голова, нарушил закон, посмев дотронуться до этих трупов и оклеветав невинного человека. Утверждая, что Гун умертвил этих людей, ты перетащил эти тела от рынка к его гостинице. Таким образом, у тебя была отличная возможность рассмотреть их. Итак, быстро говори нам, как они выглядели?
Староста Пан уже прослышал о том, что с трупами вышла какая-то неувязка, поэтому сейчас, слушая гневное обращение судьи, жутко перепугался, что его самого могут обвинить в этом преступлении. Он поспешно заговорил, пытаясь оправдаться:
— Я сказал, что Гун был убийцей, только потому, что жертвы останавливались в его гостинице, а само убийство произошло неподалеку. Один из убитых точно был молодым человеком, а другой, мужчина с бакенбардами, был значительно старше. Но поскольку Гун Ванде, недовольный тем, что я перетащил трупы к его постоялому двору, немедленно побежал в город, я не успел спросить его, узнаёт ли он этих убитых. И сам я не могу сказать, кем были убитые, так как никогда не встречал этих двух торговцев, прибывших в гостиницу Гуна позавчера вечером.
Судья Ди приказал своим подчиненным дать Пану вторую порцию палок, объявив, что староста Пан виновен в даче ложных показаний и попытке оклеветать невинного человека.
Разобравшись со старостой, он приказал привести к нему трех постояльцев, живущих в гостинице Гуна, и вновь допросил их. Все трое подтвердили, что оба торговца были молодыми людьми и что пожилой убитый не останавливался в гостинице; они не смогли опознать его и не знали, как он был убит.
Тогда судья Ди сказал:
— Итак, теперь мне ясно, где мы будем искать преступника.
Он приказал продолжить осмотр трупа неизвестного мужчины. Судебный врач доложил:
— Труп неизвестного мужчины, на левой руке большой, в два с половиной цуня, синяк, и на пояснице рана от удара, размерами два с половиной на четыре цуня. Под ребрами ножевая рана, ее ширина составляет один цунь, длина — четыре с половиной цуня, а глубина — два цуня. И на спине вторая ножевая рана длиной в два и одну четверть цуня.