Вернувшись домой, посыльный хорошо выспался и рано утром поспешил в деревню Хуанхуа. Сначала он нашел дом старосты Хо Гая и велел ему послать своего помощника за смотрителем кладбища Гао-Цзява. А сам тем временем отлично подкрепился вместе со старостой за счет последнего. Только они закончили трапезу, как привели старого смотрителя. Подгоняемые посыльным, старик вместе со старостой отправились в город.
Дневное заседание суда уже началось, и судья Ди восседал за своим высоким столом. Сначала он обратился к старосте Хо Гаю.
— Неужели в вашей деревне не было никаких происшествий со времени твоего вступления в должность? — спросил судья. — Видно, ты слишком небрежно относишься к исполнению своих обязанностей, раз тебе не о чем было доложить мне.
Надзиратель Хо уже понял, что в его деревне, видимо, было совершено преступление, о котором стало известно судье Ди, поэтому поспешно ответил:
— Вашего ничтожного слугу назначили старостой в марте прошлого года, но только в апреле я официально вступил в эту должность. С тех самых пор я усердно исполняю свои обязанности. Но благодаря мудрому правлению вашей чести младшие чиновники в нашем округе стали честными, и люди в нашей деревне живут спокойно, поэтому мне не о чем было докладывать. Мог ли я осмелиться пренебречь моими обязанностями, когда меня сочли достойным быть назначенным на столь почтенную должность? Я прошу вашу честь благосклонно рассмотреть это дело.
— Итак, ты сам признал, что вступил в должность в апреле, — заметил судья Ди. — Так почему же ты упустил из внимания тот факт, что в мае в твоей деревне было совершено убийство?
Это известие так потрясло старосту Хо Гая, что ему показалось, будто на его голову внезапно вылили ушат холодной воды.
— Ежедневно и еженощно я совершаю регулярные обходы, — в полной растерянности сказал он, — но мне ничего не известно о таком случае. Если бы столь ужасное преступление действительно произошло, то разве я осмелился бы сохранить его в секрете и не доложить вашей чести?
— Ладно, оставим пока этот вопрос, — продолжил судья Ди, — но расскажи мне, что стало причиной смерти лавочника Би Сюня из твоей деревни. Как староста, ты должен знать кое-что об этом. Живо говори мне всю правду!
— Я всегда считал, что мне подведомственны, с одной стороны, те преступления, о которых следует докладывать в управу, а с другой стороны — обычные текущие дела, о которых нет нужды никому сообщать. Сейчас в нашей деревне живет несколько сотен семей. Не проходит и дня, чтобы я не отметил в регистрационной книге женитьбу, похороны или рождение ребенка. Я не вижу ничего особенного в смерти Би Сюня; его родственники не сообщили мне ничего подозрительного по поводу его кончины, а также и его соседи не подали никаких жалоб или обвинений. Я знаю только одно: что он умер в прошлом году в день состязания лодок-драконов. Вот и вся правда.
— Ты, тупоголовый осел, должен более ревностно исполнять свои обязанности! — сердито воскликнул судья Ди. — Я знаю правду, а ты продолжаешь увиливать от прямого ответа. Этого достаточно, чтобы дать мне отличное представление о том, как ты относишься к своей службе.
Отругав таким образом старосту Хо Гая, судья Ди вызвал на допрос старого смотрителя.
Седобородый малодушно дрожал от страха. Преклонив колени перед столом судьи, он сказал:
— Я в мои преклонные годы служу смотрителем кладбища Гао-Цзява и почтительно приветствую вашу честь.
Судья Ди, видя такое смирение, едва смог сдержать улыбку, вспоминая дерзкое поведение старика во время вчерашнего разговора.
— Как твое имя, — спросил он, — и как долго ты исполняешь свои обязанности?
— Я уже старый человек, и зовут меня Тао… — начал седобородый.
Но стоявший рядом с ним стражник резко оборвал его.
— Ты, старый пес и неотесанный деревенщина! — вскричал он. — Как смеешь ты говорить «старый человек», отвечая его превосходительству? Разве ты не знаешь, что должен именовать себя «ничтожным слугой», когда стоишь перед своим правителем? Нам не важно, стар ты или молод, вот мы всыплем тебе сейчас порцию палок, так сразу поумнеешь.
Облаянный стражником, седобородый помертвел от ужаса и поспешно сказал:
— Вашего ничтожного слугу впору предать смерти. Я служу смотрителем на этом кладбище последние тридцать лет. Чем я могу быть полезен вашему превосходительству?
— Взгляни на меня и посмотри, знаешь ли ты в лицо своего правителя?
Робко подняв глаза, смотритель взглянул на судью Ди, и тут ему показалось, что его душа собирается покинуть тело. Несколько раз ударив лбом об пол, он заголосил: