Я оценил работу по данному делу гораздо выше, чем разгадку таинственного отравления новобрачной, поскольку можно сказать, что эта тайна была раскрыта просто благодаря счастливой догадке. Но, разумеется, случай, произошедший в особняке бывшего провинциального судьи и наводящий на мысли о некоторых пикантных подробностях брачной ночи, имел все задатки, чтобы стать знаменитым делом. А преступление неверной жены, с другой стороны, касалось лишь семьи бедного лавочника из маленькой деревушки. И правитель Чанпина сам возбудил и разрешил это дело, рискуя потерять свое положение и должность и лишиться поддержки и уважения жителей своего округа. Им двигало лишь желание свершить правосудие и отомстить за смерть несчастного мелкого торговца. Вот что я считаю образцовым поведением, достойным особого упоминания.
Цензор согласился, что так оно и есть.
— Не могли бы вы сегодня вечером после ужина прислать мне в библиотеку полный комплект документов о делах, раскрытых в Чанпине? В мои преклонные года я уже не так хорошо сплю, и у меня сложился прискорбный обычай читать до глубокой ночи. Библиотека, которую вы так любезно предоставили в мое распоряжение на время моего пребывания в городе, делает честь вашему изысканному вкусу. Я ознакомился с вашей прекрасной коллекцией манускриптов, но поистине восхитительным является вид из северного окна, открывающийся на семиэтажную пагоду на фоне далеких гор. Я уже дважды рисовал его, первый раз в ранней утренней дымке, а второй — попытался передать неясную и зыбкую прелесть сумерек. Вид одинокого парусника на залитом лунным светом озере, звуки храмового колокола в ночи… Мне порой думается, не являются ли такие вещи в конечном счете более важными, чем все сложности нашей бренной жизни. Кстати, завтра вы сможете выбрать одну из этих картин, которая вам больше понравится, и я подпишу ее для вас.
Губернатор выразил свою благодарность за этот дружеский жест, и затем они встали и направились во дворец, дабы облачиться в официальные наряды к вечернему приему.
Глава 30
Две недели спустя, быстрее, чем ожидал судья Ди, из провинции прислали императорское распоряжение, утверждающее смертные приговоры для преступников Шао Лихвая, Сю Детая и для госпожи Цзю, в которые Министерство наказаний внесло лишь незначительные поправки по рекомендации Столичного суда. В данных приказах имелись дополнительные инструкции, предписывающие, чтобы приговоры привели в исполнение без малейшего промедления.
Судья Ди сразу же отправил сообщение начальнику гарнизона Чанпина, приказывая ему выделить отряд солдат, которые должны были присутствовать на месте казни на следующее утро. Рано утром воинский эскорт для сопровождения трех преступников уже стоял наготове перед зданием управы.
Сам судья Ди поднялся еще до рассвета, сделал все необходимые дела и, набросив на плечи алую накидку, поднялся на свое возвышение в зале суда. В неверном свете высоких свечей он провел перекличку. Чуть в стороне от остальных служащих управы стоял мужчина исполинского телосложения, державший на плече обнаженный меч.
Для начала судья приказал привести из тюрьмы Шао Лихвая. Шао уже закончил традиционную последнюю трапезу, состоявшую из вина и жареного мяса, и, казалось, примирился со своей участью. Когда он преклонил колени перед столом, судья Ди зачитал его приговор:
— Преступник Шао Лихвай должен быть обезглавлен, и его голова выставлена на городских воротах, где ей надлежит находиться в течение трех дней, а все его имущество подлежит конфискации.
Стражники крепко обвязали тело Шао веревками и заткнули ему за спину шест с длинным плакатом, на котором крупными буквами были написаны его имя, преступление и наказание. Они вывели Шао на улицу и помогли залезть на большую тюремную повозку. Перед главными воротами управы собралась толпа зрителей, военный отряд с помощью копий и алебард удерживал ее на положенном расстоянии.