САМУРАЙ, И-ЙА, Й-ЙА!
Тринадцатый век. Япония. В стране восходящего солнца зарождается засекреченная школа убийц по найму — ниндзя, которая благополучно существует и до наших времен. Ниндзя (в буквальном переводе — лазутчик). Это были одни из древнейших известных в истории шпионов, киллеров, диверсантов, террористов, которых готовили в специальных школах, с самого раннего детства. Ниндзя жили отдельными замкнутыми общинами, управлявшимися дзёнин (военно-политической элитой), представляя весьма разношерстные по социальному составу слои населения, часто пополняясь за счет самураев, лишившихся своих сюзеренов в ходе междоусобиц. Со временем доступ в общины ниндзя был почти прекращён, поскольку содружества вольных наёмников перерастали постепенно в секретные клановые организации, скрепленные узами кровного родства и присягой на верность. Единой организации многочисленных общин ниндзя, разбросанных в горах почти по всей Японии, не существовало, и поэтому в политическом и военном аспекте ниндзя, в отличие от самураев, большой силы не представляли.
Первые будущие ниндзя появились в VII веке, но окончательно оформились через, примерно, 200–300 лет, существуя и по сей день. Ниндзя нанимали и использовали феодалы, как шпионов, диверсантов и убийц по найму в своей борьбе друг с другом. Часто ниндзя, нанятые разными феодалами, сталкивались между собой. Однако, периодами или правительственные войска, или дружины местных феодалов устраивали настоящие облавы на общины ниндзя, сжигая их и убивая ее членов, вне зависимости от пола и возраста.
Тренировка ниндзя начиналась с младенчества. Первые упражнения состояли в том, что люльку ребенка подвешивали и раскачивали таким образом, чтобы она постоянно ударялась о стены, до тех пор, пока ребенок не переставал реагировать на постоянную тряску и удары. Затем самого ребенка подвешивали «на вожжах», раскачивая таким же образом, пока тот не научался отталкиваться ногой или рукой от стены. Для развития вестибулярного аппарата ребенка крутили и вертели всевозможными способами.
Учили плаванию над и под водой. Затем начинались упражнения, ничем не отличавшиеся от упражнений в современных школах спецназа: прыжки с высоты и в высоту, лазанья на деревья с голым стволом, метание аркана, умение часами висеть на руках, маскировка на различных видах местности, различные виды бега, искусство скалолазания и подъем по отвесной стене, акробатика, умение вскакивать на несущуюся лошадь, и т. д. Кроме того, детей подвергали жестоким и весьма болезненным процедурам, с целью добиться свободного расчленения суставов. В результате многолетних упражнений суставная сумка расширялась, и ниндзя мог по собственному усмотрению «вынуть» руку из плеча, «отстегнуть» ногу, перевернуть стопу или кисть. Эти странные свойства были неоценимы в тех случаях, когда киллеру приходилось пролезать в узкие отверстия или освобождаться от пут. Оказавшись в руках преследователей и дав себя связать, ниндзя обычно напрягал все мышцы, чтобы потом ослабить веревку общим расслаблением, «вынимал» руки, чтобы петли соскользнули с плеч. Так же ниндзя приучали переносить любые погодные условия. Они могли часами сидеть в ледяной воде, ночевать в снегу, проводить дни под палящим солнцем, не есть и не пить длительное время. Острота зрения ниндзя позволяла ему ориентироваться в кромешной темноте, а слух был развит до такой степени, что часто при помощи «языка» различных птиц они переговаривались между собой за километры, а по дыханию спящих могли определить их точное количество.
Его учат убивать голой рукой, различными предметами и различным оружием. Воспитывают быть невосприимчивым к любой боли, быть терпеливыми, преодолевать любой страх и биться с отчаянной смелостью. Закаляют его волю и психику. Ниндзя бесшумно перемешается, ловко крадется, бегает на большие расстояния, прыгает с приличной высоты, и главное мочит всех подряд и всеми подручными средствами. Также ниндзя искусно «делает и ноги». Ниндзя — это настоящая машина для убийств. Для того чтобы заземлить наглухо клиента он готов на все. Описывают случай, когда один ниндзя долгое время просидел в туалете, в навозной яме, а потом поразил жертву, когда та пришла облегчиться.
Всё это достигалось ниндзя к молодому возрасту, когда он становился членом рода. Только став полноправными членами общины, юноши и девушки переходили от стандартного психофизического тренинга к познанию сокровенных таинств духа, заключенных в учении монахов-ямабуси, в дзен и в изощренных методиках йоги». Многие самураи, не говоря уж о простых горожанах и крестьянах, всерьёз верили, что ниндзя знаются с нечистой силой, и чему, конечно, было достаточно оснований. Взять, хотя бы, удивительное свойство неожиданно исчезать из поля зрения, словно растворившись в воздухе.
Нин-дзюцу, безусловно, связанное с эзотерической практикой ряда китайских школ у-шу, таит много загадок не только для историков, но и для врачей, биологов, химиков, физиков, инженеров. То, что нам известно, лишь верхушка айсберга, основание которого уходит в тёмные глубины мистики, в космические бездны парапсихологии. Итак, внезапное пропадание, перенесение в пространстве, способности ничего не пить несколько дней, находиться под водой во много раз дольше любого охотника за жемчугом, и т. д. — всё это получалось не благодаря специальным тренировкам (хотя, конечно, они играли роль), а в первую очередь постижению мантр и мудр тантрической магии, чёрной магии, парапсихологии и гипноза. То есть, в основе философии ниндзя и питательной основой ее приверженцев был самый настоящий сатанизм в его восточной форме. И деятельность ниндзя с не меньшей степенью, чем ее философия, свидетельствовала о ее истинных корнях. Ниндзя — это были не благородные бескорыстные и бесстрашные разведчики, как их часто сегодня пытаются изобразить. Нет, это была киллерская организация, члены которой за деньги шли на любое преступление. Они убивали свои жертвы из-за угла, либо кусаригамой (комбинированный серп), либо маки (цепи), либо с помощью яда, составы которых им раскрывали ямабуси из тантрических книг по алхимии.
Среди ниндзя были не только мужчины, но и женщины. Последние, жертвуя своей честью, проникали в дома тех, кого их наняли убить, а затем в постели приканчивали доверчивых мужчин с помощью кансаси — 20-сантиметровой, специально изготовленной заколки-стилета, во мгновение пронизывающей горло. В арсенале убийц той эпохи также появляются нунчаки, явара, веера с железными уголками, звездочки для метания. Владели ниндзя и техникой приготовления взрывчатых веществ, секрет которых им так же был раскрыт ямабуси. Они одними из первых стали применять прототип бактериологического оружия (!), подбрасывая в замок или город врага больных животных.
Идеальными убийцами того времени кроме ниндзя были самураи. Они не боялись умереть. Одно из положений бусидо (кодекса самураев) гласило: «Каждое утро думай о том, как надо умирать. Каждый вечер освежай свой ум мыслями о смерти. И пусть так будет всегда. Воспитывай свой разум. Когда твоя мысль постоянно будет вращаться около смерти, твой жизненный путь будет прям и прост… Для самурая наиболее существенной и жизненно важной является идея смерти — идея, которую он должен лелеять днём и ночью, с рассвета первого дня года и до последней минуты последнего дня». В самураях воспитывалась не любовь к жизни, а к смерти (своей и чужой), без всяких при этом рассуждений. В самураях лелеялась жестокость и беспощадность. Идеологи самурайства говорят: «Великие дела нельзя совершить в обычном состоянии. Нужно обратиться в фанатика и пестовать страсть к смерти. Поэтому кровавая вендетта и массовые убийства вражеских солдат были для самурая так же естественны, как и массовые самоубийства в связи с поражением или индивидуальные харакири. Жизнь врага, в глазах самурая, не стоила ломаного гроша… Наоборот, каждое новое убийство на поле брани должно было стимулировать личную храбрость самурая — таким образом враг приобретал свойства некоего пассивного стимула отваги. Отсюда берёт начало и людоедский обычай кимо-тори, воскрешенный фанатичной военщиной в годы второй мировой войны. По синтоистским поверьям, источником смелости в теле человека служит печень (кимо). Считалось, что, съев сырую печень поверженного противника, получаешь новый заряд смелости. Наиболее кровожадные самураи, впав в состояние амока, рассекали врага надвое от левого плеча до правого бока приёмом кэса-глум («монашеский плащ») и тут же, выхватив из живого еще тела трепещущую печень, пожирали её. Знаменитое японское харакири представляет собой древний синтоистский жертвенный обряд, основанный на той же любви к смерти, как наивысшей добродетели. Другим краеугольным камнем самурайства было слепое повиновение своему господину, любой приказ которого должен был быть строго выполнен. Ради сохранения чести и престижа самурай мог принести в жертву не только себя, но и заколоть своего сына, дочь, внука.