Так описывает свое отплытие Байрон в поэме о Чайльд Гарольде.
Вначале он жил в Женеве вместе со своим другом — поэтом Перси Биши Шелли и его молодой женой Мэри. Здесь, оставаясь верным себе, он соблазнил сестру Мэри — Клэр Клэрмонт, которая забеременела от него. И, бросив ее, отправился в Венецию. Нет, положительно Байрон не приносил женщинам счастья. О своих «подвигах» он неизменно писал Аугусте в Англию: «Я испытал столько ненависти, что не худо бы для разнообразия посмотреть, что такое любовь».
В Венеции Байрон прожил с перерывами два года, написав третий акт «Манфреда» и сатирическое произведение «Беппо», которое можно считать предшественником такого шедевра, как «Дон Жуан». Творческие порывы перемежаются у поэта, как обычно, с любовными порывами. Он завел сразу несколько романов с прекрасными итальянками, которые отнюдь не принадлежали к высшему обществу. Байрон не скрывает своих многочисленных связей, ему даже доставляет удовольствие слышать ропот своего сословия. Вызов обществу — это привычное его состояние.
На одном из светских приемов Байрон знакомится с молодой и красивой Терезой Гвиччиоли, дочерью и сестрой известных заговорщиков графов Гамба. «Тициановская блондинка с прекрасными зубами, густыми локонами и чудесной фигурой», Тереза чем-то напоминает ему Аугусту. К тому же она пылкая патриотка, и это импонирует свободолюбивому английскому поэту. Она замужем, но ради Байрона разводится со своим старым мужем. Байрон серьезно подумывает о женитьбе на ней.
«Я люблю тебя, — писал он графине Гвиччиоли 25 августа 1819 года, — и ты любишь меня, по крайней мере так говоришь ты и так действуешь, словно любишь меня, что при всяких обстоятельствах является для меня огромным утешением. Я же не только люблю, я не могу перестать тебя любить…»
Он любит, но не забывает своей Аугусты, которой регулярно сообщает о всех своих сердечных маршрутах и адресатах.
Последнее место действия любовного романа с Терезой — город Пиза, куда ссылают семейство Гамба.
Чем еще занимался в Италии Байрон? Вот одна из записей в дневнике, датированная 17 января 1821 года:
«Ездил по лесу — стрелял — обедал. Получил связку книг из Англии и Ломбардии — английских, итальянских, французских и латинских. До восьми читал, пошел в гости.
Сегодня верхом не ездил, так как почта пришла с опозданием. Читал письма — получил всего две газеты вместо двенадцати, которые ожидал. Поручил Леге написать Галиньяни об этой небрежности и добавил поскриптум. Пообедал.
В восемь собирался выйти из дома. Явился Лега с письмом относительно одного неоплаченного счета из Венеции, который я считал давным-давно оплаченным. Я пришел в такое бешенство, что едва не потерял сознания. С тех пор чувствую себя больным. Поделом мне за мою глупость — но как было не рассердиться на этих мошенников? Впрочем, счет всего на двадцать пять фунтов».
Любопытно, правда? Великий поэт и великий любовник в быту.
Новые отношения с графиней Гвиччиоли зашли в тупик. Она стала надоедать Байрону своей ревностью и сентиментальностью. И еще одно обстоятельство: пока она была замужем и приходилось скрывать свою связь, это волновало Байрона, но как только Тереза оказалась свободной и беспрепятственно доступной, страсть быстро увяла в атмосфере покоя и повседневности. К тому же Байрона увлекла новая идея: свобода Греции.
3 августа 1823 года после долгого и опасного плавания он прибывает в Кефалонию. Здесь разворачивает активную деятельность: набирает добровольческие отряды, лично участвует в строевой подготовке солдат, разрабатывает планы военных действий. Затем переезжает в Миссолонги, поближе к боевым действиям. Вдохновляет. Организует. Участвует.
В день своего 36-летия, 22 января 1824 года, в Миссолонгах, он пишет стихи:
Байрон чувствует, что конец его близок. «Я должен довести дело греков до конца — или оно меня», — шутит он. Но на самом деле ему не до шуток. Победа, за которую он борется, на самом деле кажется ему призрачной. Психика его расшатана. Здоровье доставляет массу неприятностей. Как следствие неразборчивых связей — гонорея, «проклятие Венеры», как он ее называл.