После того как ему исполнилось шестнадцать, Бен сосредоточился исключительно на себе, на своих амбициях, желаниях, капризах. Если что его не касалось, он предпочитал этого не замечать. Родительские отношения его категорически не интересовали. Что скрывать, он был не в восторге от способа их общения между собой. Многие обстоятельства жизни дома его откровенно раздражали. При первой же возможности начать автономную жизнь Бен не преминул ею воспользоваться. Вернувшись же домой четыре года спустя, он был шокирован тем, что обнаружил. Отец злоупотреблял спиртным, мать была вынуждена уехать в город, отказавшись возвращаться на ферму, в чем ее трудно было винить.
Тут он вспомнил о неисправной раковине, которая нуждалась в починке.
— Что ты делаешь? — воскликнула Карисса, войдя на кухню, хоть ответ и напрашивался сам.
— Предлагаю помощь. Следующим на очереди идет сад! — решительно объявил он.
— А что с ним не так? — возмутилась девушка.
— Он запущен.
— И кто это назначил тебя садовником?
— Ты выглядишь такой обеспокоенной, Карисса, такой нервной. Поверь, нет причин. Остынь! — небрежно бросил Бен.
— Я запрещаю тебе говорить со мной подобным тоном! Не забывай, что ты в моем доме гость.
— Не гость, а жилец, — поправил ее он и попросил: — Отверни-ка краник, Карисса.
Она исполнила его просьбу.
Удовлетворенный своей работой, Бен выпрямился во весь рост и вместо того, чтобы перекрыть воду, заткнул пальцем кран так, что напористая струя брызнула на хозяйку.
Та взвизгнула от неожиданности и негодования, постаралась увернуться, но Бен, хохоча, не дал ей уйти сухой.
— Не смей! Прекрати! Что ты делаешь?! Прошу тебя, — обессилев, взмолилась напоследок девушка.
Бен перекрыл воду и кинул ей полотенце.
— Вас следовало остудить, мисс Грейс!
— Вы мне заплатите за это, мистер Джемисон! — гневно процедила вымокшая пианистка.
— Лишишь меня сладкого? — вновь принялся подтрунивать над ней постоялец. Однако на лице ее изобразилась обида пополам с бессилием, и он прекратил. — Отчего ты такая напряженная, Карисса? — тихо спросил он.
— Перерасход воды мне дорого обходится, Бен, — назидательно проговорила она.
— И это все, что тебя волнует?
— Знаешь, сколько счетов приходится оплачивать ежемесячно? При моих заработках это разорительно.
— И поэтому ты позволила зарасти саду, пожухнуть газону?
— Предлагаешь голодать?
— Прости, Карисса, — повинился он.
— Думаешь, мне нравится то, во что превращается семейный дом?
— Еще раз прошу прощения, — примирительно пробормотал Бен, сознавая степень огорчения девушки, и провел рукой по ее плечу.
— Не надо, — проговорила Карисса и отстранилась.
— А что такого? — удивился он.
— Кажется, ты хотел меня остудить? Тебе бы это тоже не помешало, — резко отпарировала она.
— Просто я подумал…
— Что?
— Хорошо нам было той ночью.
— Это ничего не значит, — холодно отозвалась Карисса и направилась к двери. — Я требую, чтобы ты соблюдал правила этого дома! — сухо бросила она на ходу.
— Согласен. Предлагаю сообща принять душ, в целях экономии, конечно же, и отправиться куда-нибудь перекусить. Я плачу.
— Увы, сегодня у меня редкий выходной. Я иду в кино с подругой, — с вызовом объявила она, приостановившись.
— Хорошо. Можешь преспокойно оставлять дом под мою ответственность. Я никуда не собираюсь. Много работы, знаешь ли…
— Мисс Грейс? Говорит управляющий «Коув-отеля». Завтра до вашего выступления прошу явиться в мой кабинет для серьезного разговора.
— Мистер Кристос, простите, не понимаю, по какому поводу? — испуганно пролепетала в телефонную трубку Карисса.
— Я бы с пониманием отнесся к вашему недоумению, мисс Грейс, если бы вы не были заблаговременно ознакомлены с правилами, составленными для обязательного соблюдения служащими нашего отеля, которыми вы пренебрегли, о чем свидетельствуют записи системы видеонаблюдения. Именно об этом я и намерен поговорить с вами. Явитесь в мой кабинет завтра к девяти утра.