— Чувствуется, что они впервые в жизни взяли оружие. И теперь уже не выпустят его из своих рук. Вон какая решимость в лицах… Пока я добрался до вас, сколько подобных сцен встретилось на пути. Вокруг масса новых интересных тем. Только успевай писать!..
— Уже что-нибудь сделали?
Лицо Грекова омрачилось.
— Нет. Картина — трудное дело. Нельзя за нее браться, если внутренне не готов. Иначе она станет безликой аннотацией к событиям, а нужно доходить до сути явлений… Но кое-какие замыслы уже возникли в голове!
Задумки тех дней не удалось осуществить. Резко изменилась обстановка. Воспользовавшись срывом мирных переговоров в Бресте, германская армия начала оккупацию Украины. 8 мая 1918 года в Ростов вошли немецкие войска.
Под натиском белогвардейских частей отряды красных отходили к Царицыну. В те трагические дни немало мужественных бойцов революции пало в боях. Погибли и руководители Донской советской республики Подтелков и Кривошлыков. Их небольшой отряд, направлявшийся в северные округа для организации отпора немцам, был окружен белоказаками возле хутора Пономарева. Сознавая невозможность борьбы и избегая излишнего кровопролития, красногвардейцы сложили оружие. Никого из них не пощадили. Рядовые бойцы были расстреляны, командиры — довешены. На Дону началась контрреволюция. В Ростове собрался Войсковой круг спасения, избравший войсковым атаманом генерала Краснова. Был брошен клич — на борьбу с большевизмом.
В это самое время, когда белые торжествовали победу, в Сальских степях на ветру заполыхало красное знамя. Отряд Буденного, сплачивая вокруг себя новых бойцов, двинулся к Царицыну на соединение с армией Ворошилова. Через год с небольшим этот отряд вернется на Дон легендарной Первой Конной армией.
В СТАНЕ БЕЛЫХ
Новочеркасске, столице Всевеликого войска Донского, так с приходом к власти белых стала именоваться Донская область, живопись никому не была нужна. Грековы бедствовали.
Несколько выправил пошатнувшийся семейный бюджет заказ местного музея. Требовалось написать три живописных панно, обращенных к древней истории Донщины: «Каменные бабы», «Курганы в донской степи», «Раскопки степных курганов». Написаны панно были очень быстро, но еще быстрее ушли заработанные деньги.
Не меньше, чем безденежье, художника удручало отсутствие условий для работы. В темной комнатке на Кавказской нечего было и думать о живописи. В самом мрачном расположении духа Греков направлялся в музей истории Донского казачества. На середине улицы его окликнул зычный голос.
Из щегольской коляски Грекову милостиво улыбался генерал Сазонов. Услышав о мытарствах художника, отечески его пожурил:
— Видный живописец и так бедствуете. Я прекрасно помню ваши «баталии». Отличные работы!.. Конечно же, с мастерской я вам помогу. У предводителя дворянства пустует зимний сад — огромная застекленная оранжерея. Вот вам и мастерская!
Жена предводителя дворянства, лощеная великосветская дама, встретила художника тонкой улыбкой.
— Зимний сад в вашем полном распоряжении, если вы можете платить сто рублей в месяц!..
Да, живопись в Новочеркасске никому не была нужна!
Эта простая истина давно открылась Антонине Леонидовне. После невеселых раздумий она отбыла в Березовую, где занялась заготовкой овощей на зиму. В ее отсутствие Греков тоже предпринял кое-какие шаги для добывания хлеба насущного — он устроился учителем рисования в гимназию Влацлавского, эвакуированную в 1916 году из Варшавы.
— А как же живопись? Что будет с ней? — строго вопрошала его Антонина Леонидовна, вернувшаяся с Березовой.
С позволения директора она стала подменять мужа на занятиях. Сколько этюдов сделал художник в эти «спасенные» утренние часы! Постепенно у него определились два излюбленных пейзажных мотива: вид со стороны степи на огромный Новочеркасский холм с собором и вид на степь с высоты холма.
Сравнительно небольшой, но постоянный заработок в гимназии сделал то, чего не смогли сделать гонорары, — появилась возможность перебраться поближе к центру города. На Колодезной улице, почти в самом низу Петроградского спуска, украшенного торжественной аркадой в память визита в Новочеркасск наследника престола, была снята просторная и светлая комната. Особенно Антонину Леонидовну радовало то, что окна выходили на север: рассеянный свет благоприятен для работы красками.
Новый, 1919 год золотопогонный Новочеркасск встречал невесело. Наступление белоказачьей армии на Царицын окончилось провалом. Началась подготовка нового штурма волжской твердыни. Невольно напрашивался вопрос: а вдруг и он принесет неуспех? Впрочем, правители Дона не решались заглядывать в будущее так далеко.
В среде беженцев, заполонивших Новочеркасск, царили уныние и растерянность. Неожиданно в январе прошел слух, будто на Кубани, на станции Торговая, состоялась встреча представителей Донской казачьей армии и так называемой Добровольческой, офицерской. Позже стало известно, что достигнута договоренность о совместном походе на Москву и что объединенные силы возглавил Деникин.
И беженцы, и страны Антанты воспряли духом. В Новороссийск был срочно направлен крупный транспорт оружия: более сотни самолетов, много танков, сто тысяч винтовок.
Весной 1919 года прекрасно вооруженная и экипированная белая армия перешла в наступление.
Когда в Новочеркасск поступило сообщение о прорыве фронта красных конным корпусом Мамонтова и его стремительном рейде на столицу молодого Советского государства, начальник музея генерал Богаевский вызвал художника к себе.
— Падение Москвы — дело ближайших дней! — напыщенно произнес он, возомнив себя большим политиком и стратегом. — Так что наконец-то пришло время подумать о живописной истории белого движения. Прежде всего следует создать грандиозное панно в память атамана Каледина!
Генерал набожно перекрестился на видневшиеся за окном купола собора.
— Я думаю, что его надо изобразить в образе великомученика, окруженного могилами и крестами, символизирующими огромность жертв, принесенных на алтарь отечества!
По выражению лица художника генерал повял, что тот не вдохновился его предложением. Но, обуреваемый верноподданническими замыслами, не унимался:
— Тогда возьмитесь за «ледовый поход»!
В белогвардейской историографии «ледовым походом» именовался марш корниловцев в феврале 1918 года на Кубань. С приближением красных частей к Ростову офицерские отряды глубокой ночью построились на центральной площади города. С солдатским вещевым мешком за плечами Корнилов сделал им смотр и, твердо печатая шаг, повел белое воинство в зимнюю неприютную степь. В станице Ольгинской корниловцы наскоро переформировались. Отбиваясь от наседающих красногвардейцев, двинулись к Екатеринодару, занятому красными. Попытка захватить город с ходу потерпела неудачу: сам Корнилов был убит осколком снаряда.
Понимая, что отказ и от этой темы повлечет за собой крупные неприятности, Греков взялся за создание серии картин о «ледовом походе». Конечно, он не собирался возвеличивать мнимый патриотизм Корнилова. Его цель была куда выше — выявить истинную сущность белого движения, обнажить его социальные корни, показать оторванность «защитников» отечества от народа.
Первая картина этой серии называлась «Корниловцы на привале». В степи расположилась воинская часть, слабо дымится костер, в небе гаснут закатные краски. Холодно, неприютно остановившимся на бивуак людям. Возле телег на земле лежат раненые и умершие. Сестра милосердия горюет над закоснелым телом близкого ей человека.
Антонина Леонидовна, взглянув на картину, убежденно заметила:
— Такое ощущение, будто все эти люди глубоко чужды друг другу, что судьба соседа нисколько не волнует остальных.
— Правильно! — просиял художник, видя, что его мысль понята, и обрадованно продолжал: — Корниловцы в «ледовом походе» пролили немало крови, безо всякой жалости расстреливали людей. А, как известно, преступления не сближают, а разобщают!..